Дом ветров и закатов

Грум выступил вперед, пытаясь сдержать, Карима отступила и один из Стражников закрыл ее собой. Я понимаю, как это выглядело со стороны, но я не настолько туп, чтобы нападать на Кариму.

– Вы не имеет права, – смотрел на нее.

– К сожалению, имеем, – было непонятно, торжествует она или действительно сожалеет. – Это официальный запрос и нам нужно всех проверить.

Тем временем остальные Стражники забирали моих людей и силком выводили их из дома.

– Прекратите, – тихо произнес я, но остановились все, замерли на своих местах, – сейчас вернется мой юрисконсульт и все разрешит.

А вот тут-то Карима улыбалась уже с превосходством.

– О, Вы разве не знаете? Она свою работу уже выполнила и вернулась в Департамент.

Сказать, что мой мир рухнул, было нельзя. Это был настоящий удар, самый болезненный из всех, на которые кто-либо в моей жизни был способен. Мне хотелось заткнуть девицу, хотелось доказать, что это не так. Но ведь Летта уехала в Департамент…, а на ее место пришла Карима…

Одного за другим моих людей забирали из дома, и я ничего не мог с этим поделать, молча наблюдая за тем, как они молят меня прекратить это и помочь им. Но что я мог? Любое сопротивление и все может обернуться еще хуже.

– Все в порядке, – твердил рядом со мной Грум. – Все хорошо, мы разберемся со всем.

А потом забрали и его. Дом потихоньку пустел, я приходил в отчаяние, пытаясь взять себя в руки. Гнев застилал мне глаза, я был готов призвать Сумрак и выгнать всех вторженцев из моего дома.

Но я не мог. Ничего не мог сделать.

Бессилие. Какое невероятное бессилие навалилось на меня, когда последнего жителя дома Кайтранов вывели за ворота. Через окна я видел, как их выводят на дорогу и усаживают в многочисленные тюремные кареты.

– Было приятно иметь с Вами дело, ир Кайтран, – бегло улыбнулась Карима и быстро удалилась, оставив звенящую тишину в пустом доме.

Это был удар под дых, я просто не ожидал подобного и впервые в жизни я не знал, что делать. В моей жизни все всегда было очень просто: есть враг, которого я должен прикончить, с которым я могу справиться, разобраться, спасти тех, кто мне дорог. Но сейчас…

Когда кареты уехали, меня чуть не разорвало на части. Не верю, я не верю ей! Это все обман!

Что же теперь делать?

Ноги сами понесли меня наверх. Я зашел в ее комнату и принялся искать хоть что-нибудь, что могло бы развеять мои подозрения. Костюмы, которые она нашила себе для заданий, дорожные платья, заколки, украшения…

Мое сердце пропустило удар, и я перестал дышать, когда нашел то, что ей не принадлежало. То, что должно было находиться в запретном для нее месте. Книга. Моя книга, которая лежала в моем тайнике под кабинетом. Что она делает у нее?

Глупо, как же непозволительно глупо, я продолжал оправдывать ее до последнего. И только в этот момент, когда в моей руке были доказательства, я вдруг осознал, как сильно ошибался. Как я был слеп и глуп, что доверился ей.

Она приехала ко мне в дом сама, я не приглашал ее, но она осталась со мной работать, несмотря на то, что почти никто не оставался. Та же Карима…

Ведь и она пыталась проникнуть в мой дом, но не выдержала.

А Летта…

Ну конечно. Она ведь хотела получить работу в Департаменте, а ей поручили вывести меня на чистую воду. Сжимаю кулаки в бессилии, понимаю, что нелегальное проживание – это меньшее из зол. Что она рассказала тем, кто ее нанял? Знают ли они о моей тайне?

Какой же я идиот! Доверить подобное ей…

Хотя она ведь действительно отлично играла свою роль. Я ей поверил, хотя уже давно разучился это делать. Какое невыносимое предательство от той, кого я допустил так близко. За что, Летта? Неужели для тебя это ничего не значит?

Кави все-таки оказался прав, именно она предала меня в конце концов…

Спускаюсь вниз неторопливо, дом звенит тишиной, разбивая меня на тысячи осколков. Пусто и холодно. Нет звонкого смеха, нет улыбок, спокойной уверенности и мира. Все исчезло. Абсолютно все…

Не помню, как оказался в кабинете, замер у открытый дверей в сад. Кабинет пульсировал отрешением и изгнанием. Я не хотел больше здесь находиться.

Но к моему удивлению в коридоре раздались шаги. К моему великому сожалению я научился их узнавать. Я знал, кто пришел, но почему-то это, словно кромка льда, затянуло мои сердце и душу.

– Ран, – ее голос дрожит, она не смеет подходить ближе.

А я не могу ее видеть. Боюсь себя, боюсь, что если хоть на мгновение увижу, причиню ей вред.

Нет. Боюсь, что прощу ее.

Нельзя.

– Ран, я… – слышу, как она начинает плакать, – это все ир Зарцэн. Он специально все организовал. Но ты не волнуйся, – силится улыбнуться, – я все исправлю. Ран, я…

– Ты причастна к этому? – Спрашиваю тихо, но дом слишком пуст, чтобы не услышать меня.

– Нет! Я этого не подстраивала! Я клянусь тебе! Я не знала!

– Скажи мне честно, – прошу обреченно, потому что понимаю, что не хочу получить ответ на свой вопрос. – Ты работала на него?

Какой же я дурак! До самого последнего момента я надеялся, что она скажет «нет» и развеет все мои тревоги и страхи. Но она молчит и только всхлипывает.

– Ран, я…

– Замолчи, – приказываю и она подчиняется.