Дом ветров и закатов

Но договорить я не успел. Мойла столкнулась с Кави в дверях, когда бежала ко мне с вестью. И Грум и Кави замерли в ожидании. Очередная шальная мысль – Летта? Она вернулась?

– Хозяин! – Подбежала ко мне Мойла. – К Вам из Департамента!

– Летта? – Уточняю, но Мойла лишь качает головой. – Тогда кто?

Мойла делает глубокий вздох, сомневается, боится, извиняется одним взглядом, как будто она в чем-то провинилась. Чтобы там ни было – она-то здесь причем?

– Это Госпожа Ольриха ри Старьени.

Воцаряется тишина. Ольриха? Что она здесь делает? Если она здесь что-то делает…, тут одно из двух: либо опять приехала к чему-нибудь придраться и попытаться уличить в чем-то запрещенном, либо…, либо мои худшие опасения подтвердились и Летта все-таки доложила о моем происхождении в Департамент.

– Ран… – шагнул ко мне Кави, да и Грум захотел подойти поближе.

Я быстро вздохнул и покачал головой.

– Идите. – Почти приказываю. Замирают в нерешительности, переглядываются, но не смеют подходить ближе. – Чтобы она не хотела, дело мы должны сделать. Найдите все, что нужно. Это наш долг.

– Ран… – перечит Кави.

– Уходите! – Приказываю теперь наверняка.

Не могут противиться, знаю, грубо, но сейчас мне нужно, чтобы они ушли. Подчиняются, отправляются на выход. Мойла провожает их взглядом, а потом возвращается ко мне.

– Я провела ее в кабинет, – сообщает.

Я улыбаюсь ей и легонько сжимаю ее за плечо. Умница Мойла расположила Ольриху там, где она не сможет проследить ни за одним жителем дома Кайтранов. Грум и Кави уйдут спокойно.

– Мойла, – сжимаю ее плечо чуть сильнее, – ты сделаешь для меня кое-что?

Она понимает, знает в точности, что я собираюсь просить. Поэтому тут же качает головой, не соглашается.

– Нет, Хозяин, не просите меня о таком, – чуть серьезнее, чем обычно говорит она, – ни я, ни кто-нибудь из нашего дома Вас не оставит. Уясните это раз и навсегда.

Смотрю ей в глаза и… груз ответственности перевешивает. Не могу, не могу я приказать столь хрупкому и нежному созданию. Никому из тех, кто рядом со мной сегодня не могу.

И не буду.

– Твой фирменный пирог уже готов? – Уточняю я, словно действительно важно поговорить о пирогах.

– Еще нет, Хозяин, – ее глаза наполняются слезами, – скоро. Уже скоро.

– Отлично, – говорю спокойно, чтобы она успокоилась, а она лишь проливает слезы, сжимает мою ладонь. – Что-то давно мы не устраивали пиршества. Пришла зима, пора отпраздновать.

Нижняя губа дрожит, она заставляет себя улыбнуться.

– Конечно, Хозяин, – срывающимся голосом говорит она, – я сделаю все, что необходимо…

А дальше она начинает рыдать навзрыд. Обнимаю ее, прижимаю к себе, даю выплакаться. Пусть Ольриха здесь по мою душу, но я не дам ей забрать тех, кто мне дорог. Тех, кто безвинен. Какими бы не были ее намерения, это уже не важно. Свою семью я защитить смогу. Даже если мне придется использовать силу.

***

План всегда был, поэтому я не сильно переживаю. Приговор это будет или помилование, какая в общем-то разница? Я знаю, как защитить своих близких, а все остальное – не важно. Неожиданно, да, но ведь ты не живешь каждый день в страхе, ожидая разоблачения.

Хотя – рано я нервничаю. Ведь на самом деле я пока не знаю, зачем она пришла.

Иду к кабинету, прохожу мимо холла, выглядываю на улицу и вижу четверых конвоиров. Значит Монстриха здесь не просто со светским визитом. Что же…

Делаю глубокий вздох, еще раз прокручиваю план в своей голове и дохожу до кабинета. Она уже развалилась в моем кресле и с радостью пережевывает сладости, которые ей принесла Мойла.

– Вэйран Динари ир Кайтран, – сразу же улыбнулась шире некуда Ольриха, как только меня увидела.

Сегодня в ее прическе пятна всех цветов радуги.

Прохожу в кабинет, усаживаюсь напротив, приветствую в ответ.

– Ольриха ри Старьени. Как я рад Вас сегодня принимать у себя, – натягиваю любезную улыбку, от которой аж тошнит. – Что-то Вы давно к нам не наведывались. Я соскучился.

Ольриха дожевывает конфету и тоже выдает противную улыбочку.

– Все верно, ир Кайтран, – кивает, – вот и я также подумала.

А потом она берет еще одну конфету и омерзительно долго ее пережевывает, смотрит в сторону распахнутой двери. Зима уже здесь, поэтому в кабинете холодно, хоть я и сохраняю обычно тепло с помощью магии. Но не сейчас. Ольриха показывает мне всем своим видом, что замерла, но я никак на это не реагирую.

– У Вас большой дом, ир Кайтран, неужели не нашлось места потеплее? – Ежится она.

– Прошу извинить меня, многоуважаемая Ольриха, но у нас завелись насекомые и сейчас дом как раз обрабатывают.

Ольриха перестает жевать и с опасением косится на миску со сладостями. Аппетит у нее пропадает, хоть она и дожевывает то, что уже успела ухватить. Кривится в очередной псевдоулыбке.

– Что же, тогда перейдем к делу пока не замерзли здесь окончательно, – смеется противно и неестественно.

Смеюсь в ответ не менее странно. Со стороны – обхохочешься. Но надо же делать вид и держать лицо.

– Я – весь внимание, – заверяю.