Дом в Тополином Лесу

– Знаю, это решает господин Смерть, – перебил Феликс. – Ты бы ни за что не стал меня наказывать за помощь брату. Я же тебя знаю. Это господин Смерть в ярости. Это он следил за мной. Он прознал, куда я отправился. Он разозлился на меня. А вовсе не ты! – Феликс посмотрел прямо на господина Смерть. Он и сам не понимал, к чему эти пламенные речи. Смысла в них не было никакого.

– Господин Смерть отведёт тебя в подвал. Ты меня понял?

За этими словами прятался целый ворох безмолвных отцовских вопросов. Например, таких: Почему Ли попал в беду? Почему ты опять нарушил правила? Зачем ты снова нарываешься на наказания, если знаешь, что я не в силах помешать господину Смерть?

Господин Смерть ледяной рукой обхватил Феликса за плечи и повёл в дом. Путь в подвал был неблизким – надо было преодолеть два пролёта винтовой лестницы по одиннадцать ступенек в каждом. Феликс пересчитал их ещё давным-давно, в раннем детстве, когда его только начали сюда отправлять. Отвлекаться на счёт было куда лучше, чем представлять себе, сколько всего мрачного и страшного скрывается в подвале по углам, куда не достаёт свет свечей. С каждым годом прислуживания господину Смерть он становился всё храбрее. Теперь, когда Феликсу было уже тринадцать, тени его больше не пугали.

Зато пугали свечи. Каждая тоненькая красная свеча символизировала человеческую жизнь, а каждый огонёк – жизненную силу. Когда он гас, гасла навеки и чья‐то жизнь, а Феликс должен был снять потухшую свечу с подсвечника и бросить в один из трёх деревянных сундуков господина Смерть. Иногда воск у свечей был ещё тёплым.

Временами господин Смерть брал один из этих сундуков, поднимал его по лестнице и тащил в Тополиный Лес. Возвращался он без единой свечечки. Феликс гадал, где же он опустошает свой сундук, существует ли в Лесу особое мрачное волшебное место для свечей – наподобие Пруда Забвения, где нередко бывает Ли. Как бы там ни было, свечи бесследно исчезали, как и жизни, символами которых они были. И Феликс этих свечей побаивался, о чём господину Смерть было прекрасно известно. Вот почему для мальчика подвал был самым страшным наказанием.

Господин Смерть остановился на площадке между пролётами. Феликс тоже остановился, но господин Смерть покачал головой и указал костлявым пальцем куда‐то вниз.

Что ж, ничего не поделаешь. Феликс продолжал спускаться по скрипучим ступенькам, стараясь дышать как можно медленнее, чтобы утихомирить громкий стук сердца. Он вошёл в мрачную комнату, освещённую лишь подрагивающим светом свечей, и дверь подвала шумно захлопнулась за ним.

21 Гретхен

Гретхен постучала в дверь спальни брата. Сперва Эйса ей не ответил, но она знала, что он у себя, потому что из‐за двери отчётливо слышался визг электрогитар и динамичные партии ударных. В любой другой день девочка ушла бы от двери после первой же неудачной попытки, оставив Эйсу в покое. Но сегодня ей очень нужно было получить ответ на свой вопрос. Поэтому она постучала ещё, на этот раз громче, чтобы заглушить тяжёлую музыку.

Прошло ещё с полминуты, но ответа так и не последовало. Гретхен подняла кулак, чтобы постучать в последний раз, но тут дверь распахнулась и на пороге возник Эйса. На щеках у него проступили красные пятна, лицо поблёскивало. Казалось, он совсем недавно плакал. Но этого просто быть не могло. Гретхен решила, что он раскраснелся от злости.

– Что? – рявкнул Эйса.

– М-м-м… У тебя есть минутка? – осведомилась Гретхен.

Эйса окинул её подозрительным взглядом. Вопрос Гретхен был удивительно странным, и они оба это чувствовали. Обычно она к нему не стучала, а он не стучал к ней. Они и не разговаривали толком, пока Эйсе в голову не приходила очередная колкость.

– Хочу тебя кое о чём спросить, – объяснила Гретхен.

– И думать забудь, – отрезал Эйса и потянул на себя дверь.

– Нет, стой! – вскрикнула девочка и поспешно сунула ногу в дверной проём. – Просто выслушай, хорошо? Мне нужна только теория, не больше.

Эйса придержал дверь. Может, ему не хотелось вступать в схватку с кроссовкой Гретхен, а может, в глубине души ему всё‐таки было интересно, что она скажет.

– Ну ладно, валяй, – ответил он. – У тебя минута.

– Отлично! – Гретхен судорожно припомнила историю, заготовленную заранее. – Допустим, один заклинатель заключил Договор с Тенью, но Договор этот оказался просто жутким и несправедливым. А потом у заклинателя вдруг начисто отшибло память! И он совершенно забыл, как проводить Ритуалы. Сможет ли другой заклинатель его выручить? Существует ли такой Ритуал, который мог бы отменить действие первой, несправедливой сделки?

С каждым словом, которое произносила Гретхен, взгляд Эйсы все мрачнел и мрачнел. Когда она закончила, брат покачал головой:

– О чём ты вообще? Это исключено.

– Я же сказала, что это лишь в теории. Существует ли Ритуал, отменяющий действие другого Ритуала? Теоретически?