Дом учителя

В определенном смысле она, конечно, была больна, хоть и не телесно. В этом состоянии принимать гостей, участвовать в застольных беседах, устраивать тех, кто остался ночевать, – шоковая терапия. Как заставить больного, только начавшего вставать с постели, бежать стометровку. Однако на середине дистанции у «хворой» появилось второе дыхание, и финишировала она на двух ногах, а не на четвереньках.

Потянулись отпускные дни, наполненные монотонным домашним и сельским трудом. У Анны Аркадьевны появилось увлечение – консервирование. Как и во всем, ей хотелось добиться совершенства. Экспериментировала, выискивала в Интернете рецепт варенья из клубники, которое варила бабушка. Ягоды целенькие, не размякшие должны как в желе картинно покоиться в ярко-красном сиропе. Позвонила соседке Ольге, которая каждый год угощала их слабомаринованными огурцами и помидорами, настолько вкусными, что Илья Ильич приговаривал литровую банку за один присест. Беседка была переоборудована под летнюю кухню. В ней жар из кипящих емкостей легко выветривался, по стенам, отбрасывая ажурную тень, снаружи вились цветы и дикий виноград. Илья Ильич называл ее стряпухой. Анна Аркадьевна говорила, что не стряпает, а творит еду, при этом культурно развивается, слушая музыку или аудиокниги. Он же, с вечной настройкой на радиостанцию политических новостей, заработает мизантропию, переходящую в язву желудка.

Ольга, когда Анна Аркадьевна позвонила, чтобы узнать рецепт, начала с извинений:

– Забыла вам сообщить и донести! Вот полдурая! (Полная дура, надо полагать.) Как что случись, так к Ань Аркадьне, а как наладилось, так молчок. А вы переживаете.

Анна Аркадьевна нисколько не переживала, она и не вспоминала про Ольгу, ее загулявшую невестку и сына. Поэтому извинения Ольги были, скорее, упреком.

– Расскажите, Оля, как у вас обстоят дела.

– Я уж Петьке-то мозги пропылесосила! Совсем леса не видет за своим бизнесом. Думает, нацепил жене меха на уши, бирюльки на плечи… то есть наоборот, волнуюсь. Что у нее на душе и в ус не дует, а у Маринки ведь неполное высшее. Мечтает частные ясли открыть. Они теперь, Анна Аркадьевна, детей развивают, еще от сиськи не отняв. Серафимочке двух годиков нет, а она уже буквы знает, и цвета все, и квадраты с прямоугольниками. Но Маринка тоже не права! Только кивала, да в пол смотрела: да, Петя, хорошо, Петя, как скажешь, Петя. Мне одной уж не по силам его развивать.

Илья Ильич убедился, что его жена полностью восстановила форму, когда вместо пирогов от соседки Екатерины Григорьевны стал получать какие-то травки и порошки.

Влюбленность Екатерины Григорьевны в ее мужа была трогательной и наивной. Как влюбленность девочки в мальчика. Хочешь, я заполню тебе контурные карты? Написать за тебя сочинение? Ты забыл в школе сменную обувь, я принесла. Чистота помыслов Екатерины Григорьевны выражалась и в том, что она не стремилась тайно, украдкой встречаться с Ильей Ильичем и вручала свои пироги при Анне Аркадьевне. Которой первое время были безразличны кондитерские и пекарские ухаживания соседки. Хоть на полное довольствие пусть берет. Постепенно, затем рывком после приема гостей, ситуация перестала казаться Анне Аркадьевне благостной и безобидной. Тот, кто греется у твоего очага, должен знать меру. У Екатерины Григорьевны чувство меры явно отсутствовало, а Илья Ильич любил пироги с капустой, да и с прочими начинками. Он походил на кота, которого подкармливает сердобольная соседка. Никакая хозяйка не согласится с тем, что ее кота балуют в соседнем дворе.

– Ничего не понимаю, – говорил Илья Ильич после очередного визита Екатерины Григорьевны, рассматривая пакетики с травой и аптекарские порошки. – Какая деликатная проблема? Чем ее муж тоже мучился?

– Запорами, – сказала Анна Аркадьевна. – Я сказала твоей кормилице, что у тебя несварение желудка от мучного.

– У меня нет запоров!

– А у меня стригущего лишая!

Бывают новости, счастливые и негаданные, которые подводят человека ко входу в новую прекрасную жизнь. Например, многомиллионный выигрыш в лотерею или возможность полететь пассажиром на космическую станцию. Совсем уж негаданными их назвать нельзя, лотерейный билет ведь был куплен, и заявка на полет подавалась. Ту новость, которую в конце отпуска привезли Лёня с Иваной, Илья Ильич и Анна Аркадьевна не променяли бы ни на миллионы, ни на космос.

Обнявшись с отцом, целуя маму, сын заявил:

– У нас куча новостей и все хорошие. С какой начинать?

– С главной, – сказал Илья Ильич. – Денег взаймы просить не будешь?

– Не буду. Ивана беременна. Мы ждем ребенка. Мы женимся. Мне предложили главную роль в долгоиграющем сериале, мелодраматические сопли, конечно. И еще меня приглашают на работу в ведущее авиаконструкторское бюро. Или кино или бюро. О, в рифму! Надо выбирать.