Дом у кладбища

Тем временем в малой гостиной появился доктор Тул, вызванный к искалеченному владельцу Медного Замка. Бледное, сосредоточенное лицо обычно суетливого медика выражало потрясение, испытанное им при внезапной метаморфозе, которая постигла видную персону Чейплизода.

– Вы застали меня в довольно-таки забавной ситуации, доктор Тул, – произнес своим обычным тоном мистер Дейнджерфилд, в лице его, покрытом каплями холодного пота, не было ни кровинки. – Я нахожусь под арестом у себя дома, меня обвиняют в покушении на человека, ради которого я потратил пятьсот гиней, лишь бы он вернулся к жизни и смог заговорить; самого меня едва не отправил на тот свет мировой судья со своей прозорливой свитой… ха-ха-ха! У меня немного болит рука, сэр; не сочтете ли вы возможным оказать мне некоторую помощь?

Тул приступил к делу с гораздо меньшей словоохотливостью, нежели ему было обычно свойственно, время от времени искоса бросая взор на достопримечательного пациента: так любопытствующие разглядывают иногда что-либо ужасное или отталкивающее.

– Наверняка сломано, – заметил Дейнджерфилд.

– Да, сэр, похоже… пуля в предплечье, сэр… Гм, да… Впрочем, она под самой кожей, сэр.

Надрез острым скальпелем – и пуля, подхваченная доктором, перекочевала на клочок корпии, который лежал на столе возле бокалов. Тул приложил клейкий пластырь и соорудил лубок; по его указанию перепуганная кухарка разорвала одну из хозяйских рубашек на бинты для перевязок; со своим нелегким заданием доктор справился быстро и как нельзя более ловко.

Тем временем явился Клафф. Он дулся и вместе с тем важничал, будучи привлеченным в качестве свидетеля; поводом послужили две-три реплики, небрежно и, если хотите, доверительно оброненные им за общим столом, где случилось присутствовать Лоу; капитан и не подозревал, что его рассказ хоть каким-то образом поможет пролить свет на загадочное происшествие со Стерком. Вероятно, капитан ничуть не возражал бы против того, чтобы выступить свидетелем в данном случае, если бы при этом на свет божий не всплывали обстоятельства катастрофического плавания в компании Паддока, воспоминания о которых капитан не мог не полагать малоприличествующими ему – столь достойному члену общества и не менее бравому офицеру.

– Да, комод, очевидно, тот самый; пожалуй, точно тот; мистер Дейнджерфилд лишь слегка наклонился; ящик, должно быть, самый верхний или следующий, чуть пониже. Предмет был не длиннее барабанной палочки, походил на кнутовище, с пружинкой; он легко сгибался, когда Дейнджерфилд вытирал его полотенцем, а ручка была схвачена металлическими кольцами – штука страшно увесистая.

Ящики комода проверили снова, вынув из них все содержимое, и капитан Клафф, сочтя неподобающим для солдата присутствовать при подобной процедуре, молча развернулся и с величественным видом покинул комнату.

– Куда же она девалась, мадам?

Лоу неожиданно приступил к миссис Джукс, вперив в нее строгий испытующий взгляд. По непонимающе-растерянному виду домоправительницы можно было без труда заключить о ее непричастности к делу.

– Ничего такого я у мистера Дейнджерфилда сроду не видела, – решительно заявила миссис Джукс. – В этом комоде от моего глаза ничего не укроется, сэр; ключ, если им не пользуются, всегда при мне; похоже, вы говорите о хлысте для верховой езды, ручка была опоясана кожей; хозяин и вправду хранил его здесь.

Клафф был, возможно, не слишком умен, и Лоу хорошо об этом знал, однако доброму судье была присуща одна слабость: свидетелю обвинения он приписывал те умственные и нравственные качества, какие начисто отрицал в обвиняемом.

– Где же этот хлыст теперь?

– Возле входной двери, вместе с накидкой, сэр, – пробормотала озадаченная домоправительница.

– Будьте добры, мадам, сопроводите меня туда.

Они направились в холл, где на вешалке обнаружились сюртук и кафтан для верховой езды, принадлежащие мистеру Дейнджерфилду. Здесь же нашелся хлыст с ручкой, соответствующей описанию капитана Клаффа, но – увы – к холодному оружию отнести его было трудно: простая игрушка – и только – не имела почти никакого веса.

Лоу повертел хлыст в руках, подбросил на ладони, не скрывая своего недовольства и разочарования, потом раздраженно осведомился:

– А куда подевался капитан Клафф?

Капитана и след простыл.

– Ну хорошо, мне все понятно. – С этими словами Лоу возвратил хлыст на прежнее место. – Довольно… Нет, каков негодяй!

В малой гостиной по-прежнему толпился разношерстный люд; при свете канделябров и оплывших свечей в сальных медных подсвечниках (их прихватили из кухни) собравшиеся хлопотали вокруг недужного владельца замка и раненых констеблей.