Дом Цепей

— Встань предо мною, Байрот Гилд. Я не стану убивать, пока меч твой покоится в ножнах.

— Не встану, Карса Орлонг. Солома мягкая, а ты мне не враг.

Делюм подошел, держа пригоршню земли, и швырнул ее в костер между двумя мужчинами. — Поздно уже, — пробурчал он. — И, если Байрот прав, мы можем оказаться не единственными гостями долины. На той стороне могут быть дозорные. Воевода, пусть ночь услышит лишь слова. Прольем кровь, когда отыщем настоящих врагов.

Карса всё еще стоял, сверкая очами на Байрота. — Слова, — прорычал он. — Да, и за сказанные слова Байрот Гилд должен извиниться.

— Я, Байрот Гилд, прошу прощения за свои слова. А теперь, Карса Орлонг, не опустишь ли меч?

— Я тебя предупреждаю, — сказал Карса. — В следующий раз я так легко не успокоюсь.

— Я предупрежден.

* * *

Травы и молодые деревца захватили деревню Сюнида. Дороги к ней и от нее почти скрылись под кустарниками, но то тут, то там виднелись круглые каменные основания домов со следами насилия и пожара.

Делюм спешился и пошел бродить между развалин. Очень скоро он нашел первые кости.

Байрот вздохнул: — Набег. Они не оставляли живых.

Делюм выпрямился. В руках его была расщепленная стрела. — Низменники. Сюниды держали мало собак, иначе их не застали бы врасплох.

— Отныне мы возлагаем на себя, — заявил Карса, — не набег, а войну. Мы едем к Серебряному Озеру не как уриды, а как Теблоры. Мы отомстим. — Он спрыгнул с седла и вытащил из тюка четыре кожаных мешочка, которыми обвязал копыта Ущерба, предохраняя жеребца от колючек. Спутники сделали так же.

— Веди нас, Воевода, — сказал Делюм и вспрыгнул на спину жеребца.

Карса положил трехлапую собаку на холку Ущерба. Влез на коня сам. Поглядел на Байрота.

Грузный воин тоже сел на коня. Глаза его были непроницаемы. — Веди нас, Воевода.

— Мы поскачем так быстро, как смогут кони, — сказал Карса, устраивая собаку перед собой. — После долины мы повернем на север, потом снова на восток. К следующей ночи окажемся у Костяного Прохода, и он приведет нас на юг, к Серебряному Озеру.

— А если наткнемся на низменников?

— Тогда, Байрот Гилд, мы начнем собирать трофеи. Никому не давай убежать, чтобы атака на фермы оказалась неожиданной. Иначе детишки сбегут.

Они обогнули деревню и нашли тропу, ведущую прямо в лес. Под деревьями оказалось меньше растительности, и кони перешли в медленный галоп. Вскоре тропа повела вверх, на край долины. К закату они достигли перевала. Воины остановили выдыхающих пар скакунов.

Они стояли на узком перешейке. К западу и северу солнце еще гладило склоны золотыми лучами; горизонт был рваной линией гор, заснеженные пики перемежались с покрытыми ледниками ущельями. Впереди, после крутого спуска длиной примерно в триста шагов, лежала широкая лесная низина.

— Не вижу огней, — заметил, окинув взором затянутую тенями низину, Делюм.

— Нужно обогнуть ее севернее, — сказал Карса. — Здесь склон слишком крутой.

— Лошадям нужен отдых, — возразил Делюм. — Да и вряд ли нас здесь заметят, Воевода.

— Тогда поведем их за собой. — Карса спешился. Поставил трехлапую собаку на землю, и Грыз тотчас подошел к ней. Карса ухватился за повод Ущерба. Протоптанная дикими зверями тропка вилась вдоль гребня еще шагов тридцать, потом пошла ниже, так что их силуэты уже не были видны на фоне неба.

Воины спускались, пока колесо звезд не повернулось на пятую часть. Тогда они нашли окруженный крутыми утесами овраг, в котором и решили заночевать. Делюм занялся ужином, а Байрот вытер коней.

Карса с Грызом и его подругой пошел разведывать тропу. До сих пор они встречали только следы горных козлов и диких овец. Гребень начал постепенно понижаться и он понял, что где-то впереди будет река, текущая с северного хребта, и водопад, прорезающий бок утеса.

Обе собаки вдруг прижались к ногам Карсы, выбежав из какого-то тупика по левую руку. Положив руку на загривок Грыза, Карса ощутил, что зверь дрожит. Карса вытянул меч. Принюхался… но не смог уловить ничего опасного. Ни звука не доносилось из поглощенного тьмой каменного закоулка, а ведь Карса был так близко, что смог бы различить даже дыхание.

Он шагнул вперед.

* * *

Тяжелая плоская плита лежала в середине тупика; до окруживших ее с трех сторон утесов оставался проход шириною едва в локоть. Поверхность плиты не была обработана, но слабое серое свечение, казалось, исходит из самого камня. Карса подошел и склонился, увидев торчащую из-под края кисть руки. Она была иссохшей, однако целой; кожа тусклая, светло-синеватая, ногти поцарапаны, пальцы в белой пыли.

Пол в пределах досягаемости руки был исчерчен полосками, глубокими выемками в камне, создававшими хаотический рисунок.

Карса увидел, что кисть не принадлежит ни Теблору, ни жителю нижних земель. Суставы выступали, их было слишком много, фаланги казались чрезмерно узкими и длинными.