Дом Цепей (ЛП)

Онрек схватил одного за заднюю лапу и потащил назад, к Траллу Сенгару.

Тисте Эдур устало следил за ним, лежа на боку. — На миг, — сказал он, — мне показалось, что я сплю и вижу сон. Я видел на тебе громадную живую шляпу. И она проглотила тебя полностью.

Онрек подтащил тело к Траллу. — Ты не спал. Вот. Ешь.

— А приготовить нельзя?

Т'лан Имасс подошел к внешней стороне стены. Среди всяческого мусора видны были бесчисленные деревья с голыми ветвями. Он слез на плавающую, колышущуюся на волнах массу и встал, слегка покачиваясь. Немного времени — и он наломал достаточно подсохших сучьев, забросил на стену и залез сам.

Он готовил костер, чувствуя неотвязный взор Тисте Эдур.

— Наши встречи с вами, — произнес Тралл, — были редкими и немногочисленными. И только после вашего… ритуала. До того ваш народ бежал, едва завидев нас. Кроме тех, что пересекали океаны с Теломен Тоблакаями. Эти с нами сражались. Столетия прошли, прежде чем мы вытеснили их с морей.

— Тисте Эдур пришли в мой мир, — сказал Онрек, высекая огнивом искры, — сразу после Тисте Анди. Они были тогда многочисленными, они оставляли следы на снегу, на песке, в глухих лесах.

— Сегодня нас гораздо меньше, — ответил Тралл. — Мы пришли сюда — в это место — от Матери Тьмы, дети которой изгнали нас. Мы не думали, что они станут преследовать — однако так и случилось. После разрушения этого садка мы снова бежали. В твой мир, Онрек. Там мы начали процветать…

— Пока враг снова вас не нашел.

— Да. Первые были… фанатичными в ненависти своей. Происходили великие войны — незримые никем, ведшиеся в темноте и тайных областях тени. В конце концов мы сразили почти всех первых Анди, но надорвались от усилия. Отступив в отдаленные страны, в укрытия. Потом пришли еще Анди, но эти казались… равнодушными. А мы росли внутрь себя, позабыв голод, гонящий завоевывать пространства…

— Если бы вы решили утолить этот голод, — сказал Онрек (первые струйки дыма уже пробивались между кусков коры и поломанных сучьев), — мы нашли бы в вас новую причину сражаться.

Тралл помолчал. Взор его затуманился. — Мы всё забыли, — произнес он наконец, вновь опуская голову на глину. — Всё, что я сейчас рассказал. До недавних пор мой народ — кажется, последний оплот Тисте Эдур — почти ничего не знал о прошлом. О нашей долгой и полной мучений истории. А то, что мы знали, было ложным. Если бы, — воскликнул он, — мы оставались в невежестве!

Онрек не спешил поднимать взгляд на Эдур. — Теперь твой народ не глядит внутрь себя.

— Я сказал, что могу поведать о твоих врагах из Т'лан Имассов.

— Сказал.

— Среди Тисте Эдур, Онрек, были твои сородичи. Они объединились ради новой цели.

— И какой цели?

Тралл отвернулся и закрыл глаза. — Ужасной цели.

Т'лан Имасс перевернул тушу убитой им твари, вытащил обсидиановый нож. — Я хорошо знаком с ужасными целями, — бросил он, нарезая мясо.

— Я поведаю тебе всё. Ты поймешь, с чем придется столкнуться.

— Нет, Тралл Сенгар. Больше ни слова.

— Но почему?

«Потому что твоя правда отяготит меня. Заставит снова искать сородичей. Твоя правда способна приковать меня к этому миру, к моему миру. Снова. А я не готов». — Устал я от твоего голоса, Эдур, — сказал он вслух.

Шипящее мясо пахло как тюленье. Вскоре Тралл Сенгар наелся. Онрек подошел к краю стены, смотрящему на болото. Воды потопа нашли себе древние низины, и пузыри газа поднимались над омутами и пещерами, туманными пятнами плавая над густой грязью. Еще более плотный туман застилал горизонты; однако Т'лан Имассу показалось, что он ощущает вдали возвышенность, цепь низких горбатых холмов.

— Стало светлее, — заметил Тралл, лежавший около костра. — Небо местами светится. Там и… вон там. Солнца возвращаются. Здесь, в Зародыше, еще живо древнее сердце Куральд Эмурланна. Но воды потопа должны сделать климат хаотическим. И разрушить выросшую здесь цивилизацию.

Онрек поглядел вниз. — Тоже Тисте Эдур?

Мужчина покачал головой: — Нет, скорее ваши потомки, Онрек. Хотя трупы, которые можно увидеть в воде, сильно пострадали. — Тралл скривился. — Они были словно паразиты, эти твои люди.

— Не мои, — ответил Онрек.

— Значит, ты не гордишься их скороспелыми успехами?

Т'лан Имасс склонил голову к плечу. — Они склонны к ошибкам, Тралл Сенгар. Имассы Логроса убивали их тысячами, когда необходимо бывало восстановить порядок. Но еще чаще они убивали сами себя, ибо успех порождает презрение к тому, что стоит в его основе.

— Кажется, это навело вас на размышления.

Онрек шевельнулся, скрипя костями. — Скорее меня, чем всех нас. Клинок моего презрения к роду людскому остается острым.

Тисте Эдур попытался встать, медленно и обдуманно. — Зародыш нуждался в… очищении, — сказал он горько. — Так было решено.

— Ваши методы, — отозвался Онрек, — куда более крайние, чем мог бы выдумать Логрос.

Пошатываясь, Тралл поглядел на Т'лан Имасса. На губах была безрадостная усмешка. — Иногда, друг мой, трудно удержать в руках начатое.

— Проклятие успеха.

Тралл почему-то вздрогнул и отвел глаза. — Я должен найти чистую, свежую воду.

— Долго ли ты был скован?