Дом Цепей (ЛП)

Как будто милосердие следует являть злодеям. Он послал коня вперед. Это королевство ему не по нраву. Хотя особого выбора нет. Сделка с богами всегда — для смертного — является упражнением в самообмане. Калам охотно предоставил бы Быстрому Бену играть с хозяевами этого садка. Колдуну такие игры хотя бы нравятся… нет, тут иное. Быстрый Бен оставил много ножей во многих спинах — он никого не убивает, но наносит раны достаточно глубокие, чтобы зудели при каждом прикосновении. Колдуну так нравится тянуть за рукоятки…

Ассасин принялся гадать, где сейчас оказался старый друг. Он сказал о проблемах — ну, в этом нет ничего нового — а потом замолчал. Еще и Скрипач. Старый дурак записался в армию во второй раз. Ради милостей Худа! Ну, они хотя бы чем-то заняты. Но не Калам, о нет, не Калам. Тринадцать сотен детей, воскрешенных по прихоти бога. Сияющие глаза ловят каждое его движение, запоминают каждый шаг, каждый жест — но чему он может их научить? Искусству причинения страданий? Вряд ли детям нужны такие уроки.

Впереди завиднелся хребет. Доскакав до подножия, он медленно поехал вверх.

К тому же Минала хочет всё держать под контролем. Прирожденный тиран — вот кто она такая, и на публике, и в тишине разделяемой ими хижины. Как ни странно, он оказался невеликим противником тирании. В принципе, то есть. Дела идут на лад, когда появляется некто способный и непреклонный, берет командование. Она и апторианская демоница… Дети с ужасающим восторгом учат их уроки, и блеск гордости в глазах Миналы заставляет ассасина чувствовать… дрожь в коленях.

Готовится армия для Темного Трона. Тревожная перспектива, если не сказать больше.

Он въехал на гребень холма. И резко натянул удила.

На соседнем холме виднеются огромные врата из серого камня — два столба и арка. Внутри кружится серая стена. По ближнюю сторону врат земля покрыта бесчисленными ниоткуда взявшимися тенями, как будто что-то вылезает из портала только для того, чтобы потерянными духами блуждать у порога.

— Осторожнее, — произнес голос за спиной.

Он повернулся, увидел высокую худощавую фигуру под капюшоном, в окружении двух Гончих. Котиллион и его излюбленная парочка, Слепая и Руд. Звери уселись на покрытые шрамами зады, уставив тусклые глаза на портал.

— И чего мне опасаться?

— О, теней во вратах. Они потеряли хозяев… но сойдет любой.

— Врата запечатаны?

Скрытая капюшоном голова медленно повернулась. — Дорогой Калам, это попытка к бегству? Как… неблагородно.

— Я ничего такого не сказал…

— Тогда почему твоя тень так жадно тянется к порталу?

Калам глянул вниз и скривил губы: — Откуда мне знать? Может, она думает, что в такой толпе сможет достичь большего.

— Большего?

— Наслаждения.

— А. Шутить изволишь? Вот бы не подумал.

— Лжец, — бросил Калам. — Минала меня прогнала. Но ты уже знаешь, иначе не вышел бы встречать.

— Я Покровитель Ассасинов, — сказал Котиллион. — Я не посредник в супружеских ссорах.

— Разве это не зависит от степени их опасности?

— Так вы уже готовы убить друг дружку?

— Нет. Я только намекаю…

— На что?

— Что ты здесь делаешь, Котиллион?

Бог надолго замолчал. — Я часто удивляюсь, — произнес он наконец, — почему ты, ассасин, не изъявляешь покорности своему покровителю.

Калам вздернул брови: — А чего ты ждал? Возьми нас Худ, Котиллион! Если тебе нужны фанатичные поклонники, не обращайся к ассасинам. По самой нашей натуре мы не приемлем подчинения. Или сам не знаешь? — Голос его затих. Калам повернул голову, внимательнее вглядываясь в полускрытую тенями фигуру. — Но ведь ты стоял рядом с Келланведом. До самого конца. Танцор, кажется, знал и преданность и рабскую покорность…

— Рабскую? — с легкой насмешкой отозвался бог.

— Или все было ради выгоды? Трудновато поверить, учитывая, через что вы прошли бок о бок. Но хватит, Котиллион. Чего тебе нужно?

— Разве я о чем-то просил?

— Ты хочешь, чтобы я… служил тебе, как служит приспешник своему богу. Наверное, меня ждет какая-то грязная миссия. Я тебе зачем-то нужен… вот только ты так и не научился просить.

Руд вдруг поднялся, вытянувшись во весь немалый рост. Тяжелая голова пошевелилась, сверкающие глаза уставились на Калама.

— Гончие встревожены, — пробормотал Котиллион.

— Я уже заметил, — язвительно сказал Калам.

— У меня много задач, — продолжал бог, — которые отнимут все мое время. Надолго. Но одновременно нужно предпринять и… кое-что другое. Одно дело — найти преданного слугу, и совсем другое — найти помощника, оказавшегося в нужном месте и способного…

Калам грубо хохотнул: — Ты пошел ловить верных слуг, но понял, что слуги слишком многого просят.

— Мы можем поспорить в любой другой день, — сказал Котиллион.