Дом Цепей (ЛП)

Уступ по бокам был засыпал пологими слоями осыпавшихся камней, почти не видных под мхами, лишайниками и жирной черной землей. Дальше начинался лес древних кедров и красных деревьев. Над головами открывались пятна небесной сини; там и тут лес пронизывали столбы солнечного света. В лесу туманы поредели, лишь пахнущие сыростью и гнилой хвоей полосы ползли над самой почвой. Через тридцать шагов воины вышли на солнечную поляну — старые, больные кедры здесь давно упали. Бабочки танцевали в золотом воздухе, со всех сторон доносился тихий ритмичный хруст: это личинки — пилильщики вгрызались в стволы. На тех местах, где росли громадные кедры, до сих пор оставались прогалины с обнаженным скальным основанием. Камни успели нагреться на солнцепеке.

Карса начал разгружать поклажу, а Байрот отправился подбирать сухие сучья. Делюм нашел себе выстланную мхом площадку и свернулся клубком, засыпая. Карса думал было снять с него промокшую одежду, но, видя, как собаки сгрудились вокруг Делюма, пожал плечами и продолжил работу.

Довольно скоро воины повесили одежды у костра и нагишом уселись на камни. Холод неохотно уходил из мышц и костей.

— В дальнем конце долины, — Сказал Карса, — река расширяется и течет медленно, пока не впадет в озеро. Мы пойдем по этой, южной стороне реки. Около устья есть скала, которая помешает нам видеть дальше; сразу за ней лежит юго-западный берег озера. Там и находятся фермы низменников. Мы почти дошли, Байрот Гильд.

Воин, сидевший по другую сторону костра, расправил плечи. — Скажи же, что мы атакуем при свете дня. Воевода, ибо я обнаружил в себе великую ненависть к темноте. Костяной Проход напугал меня до глуби сердца.

— Днем мы пойдем, Байрот Гилд, — отвечал Карса, не обращая внимания на его признание — хотя от таких слов что-то дрогнуло и в его душе, на губах появился кислый привкус. — Дети будут работать на полях, они не успеют добежать до укрытий. Они узрят нас, налетающих как волна, и познают ужас и отчаяние.

— Мне нравится, Воевода!

* * *

Лес кедров и красных деревьев покрывал всю долину, и нигде не было следов вырубки или пожара. Под густым пологом обитало мало дичи. Они несколько дней шли в полумраке, солнце показывалось лишь в местах падения старых деревьев. Запасы пищи быстро иссякали, кони тощали на диете из синелиста, мха кулан и горькой лозы; псы уже начинали жевать гнилые сучки, ягоды, ловить жуков.

В середине четвертого дня долина сузилась, прижимая их к реке. Странствуя в глухом лесу, вдалеке от вьющихся вдоль русла дорог, Теблоры обеспечили себе скрытность. Но теперь они должны, наконец, подойти к Серебряному Озеру.

К устью реки они вышли на закате, когда звездное колесо пробудилось над головами. Дорога вдоль усеянного валунами русла реки недавно использовалась, но сейчас путников видно не было. Воздух стал свежим — сказывалась близость проточной воды. Широкие наносы песка и гравия создали островок, и сразу за ним река впадала в озеро. Над водой повис туман, отчего далекие северные и восточные берега виделись смутно. К тем берегам подходили горы, мыли колени в мельтешащих волнах.

Карса и Байрот спешились и начали устраивать стоянку, хотя в эту ночь огня разжигать было нельзя.

— Следы на дороге, — начал вскоре Байрот, — принадлежат убитым тобой низменникам. Интересно, что они хотели делать на месте пленения демона.

Карса равнодушно пожал плечами: — Может, хотели освободить.

— Не думаю, Карса Орлонг. Колдовство, которое они применяли против тебя, было связано с неким богом. Полагаю, они приходили, чтобы поклониться или вытащить душу демона из плоти, как было с Каменными Лицами. Может, для низменников это место предсказаний или даже дом бога.

Карса долго смотрел на спутника. Наконец он ответил: — Байрот Гилд, в твоих словах скрыт яд. Женщина — демон не была богом. Она была пленницей камня. А Каменные Лица — настоящие боги. Как можно сравнивать?

Байрот поднял густые брови: — Карса Орлонг, я не сравниваю. Низменники — тупые существа, тогда как Теблоры — совсем наоборот. Низменники — дети, они склонны к самообману. Почему бы им не поклоняться демону? Скажи, ты ощутил в ударившей тебя магии живое присутствие?

Карса подумал. — Там было… что-то. Шипящее, плюющееся и кусачее. Я отбросил его, и оно убежало. Нет, это не сила демона.

— Ясное дело, ведь она уже ушла. Может, они поклонялись камню, ее пришпилившему. В нем тоже была магия.

— Но не живая, Байрот Гилд. Я не понимаю, куда ведут тебя мысли, я устал от пустых слов.

— Я верю, — не унимался Байрот, — что кости Прохода принадлежат существам, пленившим демона. И это смущает, Карса, ведь их кости похожи на кости низменников — толще, да, но все же какие-то детские. Низменники могут оказаться родней древнему народу.