— Да, чудесный цветок, ведь их так любила ваша кузина! И излюбленный ее способ избавляться от ненужных людей. Причина смерти вашего кузена Роберта. Но в случае с вами мисс Хоуп не повезло. Я появился очень не вовремя. Помните? Ее не успели вам вручить, пришлось незаметно бросить под стол. Или отшвырнуть в какой-нибудь темный угол. Именно она и стала причиной смерти несчастного Неро.
И опять худые пальцы закрыли бледное лицо больного.
— Кэй… Я так любил ее…
— Неправда! — Лейтенант Гопкинс говорил намеренно грубым голосом, подстать ему подбирая и слова. — Неправда! Не могли вы любить ее! Эта девушка — хладнокровный, расчетливый убийца, не останавливающийся ни перед чем для достижения своих низменных целей!
— Моя маленькая кузина Кэй!
— Вздор! Она не ваша кузина. Она не дочь профессора Хоупа. Кэй — дочь безродного темного авантюриста и индейской проститутки!
Пальцы больного дернулись и бессильно опали на одеяло. Дышащие зрачки уставились на полицейского.
— Что? Что вы сказали? Кэй…
— Да, Кэй! Кэй!
— Она не дочь профессора Хоупа? Не моя кузина?
— Да! — Лейтенант уже рубил сплеча. — Она не дочь профессора Хоупа! И не ваша кузина! И не сестра Роберта! От родителей она унаследовала самые низменные инстинкты. Величайшей радостью были для нее страдания других. Это проявилось уже в детстве. Цыпленок с отрубленной головой… бабочка, насаженная на булавку живьем… фазан с выдранными перьями… Это она собственноручно резала профессора каменным ножом!
Тело Джека Грэнмора содрогнулось под одеялом. Он приподнял голову.
— Она?
И бессильно упал на подушки. По лицу пробежала судорога. Больной выпрямился и застыл неподвижно.
Лейтенант в испуге распахнул дверь. Увидев ожидающего в коридоре доктора Шредера, схватил его за руку.
— Скорее! Боюсь…
Вбежав в палату, доктор наклонился над больным.
— Что с ним, доктор? Неужели…
Не отвечая, доктор звонком вызвал сестру и коротко бросил ей:
— Шприц!
Из блестящей никелированной коробки та молниеносно извлекла уже готовый шприц. Тонкая игла проколола дряблую кожу.
Запахло эфиром. Доктор Шредер не выпускал из своих пальцев запястья больного.
— Нет! — ответил он наконец Гарри Гопкинсу. — Это только обморок. Пока, — подчеркнул доктор, — пока только обморок. Что будет дальше — неизвестно.
Выходя из больницы, лейтенант Гопкинс потер лоб. Голова разболелось по-страшному. Еще одно такое дельце, невесело подумал он, и никакого отпуска уже не понадобится: до конца дней своих останется пациентом санатория для нервнобольных.
А ведь так хорошо все было распланировано! С тоской подумал он об очаровательном домике на берегу моря, куда его пригласили провести отпуск в кругу милых знакомых. Билет в кармане, чемодан практически уложен. Самолет отправлялся через час. Он вполне успеет. Час — такая уйма времени!
И все-таки остановил машину у конторы Кука.
— Сегодня я не могу лететь, — он протянул розовую книжечку приветливому служащему туристической фирмы. — Не могли бы вы переделать мне билет на завтра?
Молодой человек сочувственно посмотрел на клиента.
— Разумеется, я переделаю. Но какая жалость! Сегодня на редкость хорошая погода, сэр.
— Конечно жалко! — вздохнул клиент, с сожалением взглянув на солнечную лазурь за окном. — Но ничего не поделаешь.
Гарри Гопкинс не мог уехать, не зная, в каком состоянии будет Джек Грэнмор.
А телефон молчал.
Ночью лейтенант не мог заснуть, ворочался без сна с боку на бок. А когда под утро заснул, ему приснилась страшная Богиня-Мать. Каменный исполин пожирал живьем несчастного Джека Грэнмора.
Доктор Шредер позвонил лишь в десятом часу.
— Извините, но раньше позвонить не мог, еще ничего не было ясно. Со вчерашнего дня мы пребывали в ожидании катастрофы, состояние больного внушало большие опасения. Сейчас же я с уверенностью могу сказать — операция удалась!
Гарри Гопкинс вздохнул широко, полной грудью. Конец страшному кошмару!
И схватив так и не упакованный до конца чемодан, бросился к выходу. Надо успеть на самолет!
XXX. Все проходит
Доктор Шредер сиял от радости. Звонко шлепая по спине своего коллегу доктора Роулинса и от полноты счастья не отдавая себе отчета в том, насколько увесисты эти шлепки, он громко восклицал:
— Дьявольски трудный, совершенно безнадежный случай, а ведь спасли же мы парня! Вытащили, можно сказать, с того света! Чтоб я когда-нибудь еще раз назвал представителя вашей профессии шарлатаном! Нет, психотерапевты — мужики с головой! Знаете, коллега, ваша идея об операции души просто гениальна! И какая реклама для нашей клиники!
Джек Грэнмор выздоравливал. Теперь в этом не было никаких сомнений.
И хотя здоровье возвращалось к больному неимоверно медленно, каждый день врачи регистрировали все новые симптомы выздоровления. Они не уставали хвалить своего пациента, советовали и впредь «так держать». С грустной улыбкой Джек обещал не подвести их.
Волны воспоминаний накатывали постоянно, но стали они значительно тише, сила их ударов ослабела. Картины прошлого теряли невыносимую резкость и остроту красок, и даже образ Кэй становился все бледнее.