Дом ста дорог

Ей сделалось дурно. Ещё чуть-чуть и с ней могло произойти то же самое. Питер позеленел, а Бродяжку била крупная дрожь.

— Знаешь, — сказала Чармейн Питеру, — я думаю, лаббок пообещал Ролло горшок золота, если тот разожжёт вражду между кобольдами и двоюродным дедушкой Уильямом.

— Уверен, что так и было, — откликнулся юноша. — Перед вашим возвращением, Ролло кричал, что требует оплаты.

«Он открывал окно, чтобы подслушать, — пронеслось в голове девочки. — Ну что за дурень.»

— Я должен с ним сразиться, — проговорил Кальцифер. Огненный демон сделался тоненьким и бледным. Шипящим слегка подрагивающим голосом он добавил: — Если не прикончу его, значит, не заслуживаю жизни, которую подарила мне Софи. Секундочку.

Кальцифер замолчал, закрыл оранжевые глаза и завис в воздухе, натянуты и напряжённый.

— Ты и есть огненный демон? — спросил Питер. — Никогда не вид…

— Тихо, — прервал его Кальцифер. — Я должен сосредоточиться. Никаких помех.

Послышалось бурчанье. Затем из-за верхней рамы окна выплыло, как сначала показалось Чармейн, грозовое облако. Его огромная чёрная тень, напоминающая башню, упала на горный луг и поползла к торжествующему лаббоку. Как только тень коснулась насекомоподобной твари, та оцепенела, а затем бросилась бежать. К тому времени следом за тенью в небе появился замок — высоченный, из чёрного камня и с четырьмя башнями по углам. Было видно, как от каждого движения тёмные камни содрогались и тёрлись друг о друга. Замок стремительно нагонял лаббока.

Лаббок попытался увернуться. Замок с лёгкостью повторил его манёвр. Лаббок замахал крыльями, чтобы прибавить ходу, и кинулся к скалистой гряде, которой заканчивался луг. Как только он добежал до неё, он резко развернулся и побежал в сторону окна. По-видимому, лаббок надеялся, что замок на всех парах врежется в скалы. Но замок без видимых усилий развернулся и продолжил преследование, заметно прибавив скорость. Клубы дыма вырывались из его башен и укрывали собой угасающую радугу. Лаббок развернул один глаз в сторону замка, а затем, размахивая усиками и жжужа крыльями, вцепился в каменный обрыв, повиснув на нём. Хоть его крылья и трудились во всю, а за плечами мерцали фиолетовые блики, лаббок, похоже, не мог летать. Чармейн догадалась, почему он тогда не стал преследовать её: он бы попросту не вернулся на свой луг. Вместо того чтобы спрыгнуть вниз и убежать, лаббок ловко вскочил обратно и пустился наутёк в другую сторону. Он полагал, что замок не удержит равновесия на краю и свалится.

Но замок удержал. Зловеще испуская облака дыма, он на миг задержался над обрывом, балансируя, и снова кинулся на врага. Лаббок издал отчаянный вопль и снова сменил направление, бросившись в середину луга. Там он использовал свою последнюю уловку, начав стремительно уменьшаться. Маленькая фиолетовая букашка нырнула в море трав и цветов.

У замка имелся план и на этот случай. Он завис над тем самым местом, где исчез лаббок, и из его основания вырвались струи пламени. Сначала жёлтые, затем оранжевые, после гневно бордовые и, наконец, ослепительно белые. Огонь сжигал травы и лизал землю, и угольно чёрные клубы дыма поднимались вверх, сливаясь с дымом башен. Всю долину окутала плотная тёмная завеса. Казалось, прошло уже несколько часов, но на деле — не больше пяти минут. Сквозь бегущие потоки дыма виднелись очертания парящего замка — так солнце проглядывает сквозь туман серых туч. Даже сквозь зачарованное окно дети слышали неистовый рёв, доносящийся с луга.

— Вот так, — раздался голос Кальцифера. — Думаю, теперь он уничтожен.

Демон повернулся к Чармейн, и девочка увидела, как его глаза мерцают загадочным серебряным блеском.

— Открой, пожалуйста, окно, — с треском проговорил Кальцифер, — я должен слетать туда и убедится.

Как только Чармейн распахнула окошко, замок поднялся повыше и отлетел в строну. Дым и гарь собрались в единое чёрное облако, которое, не спеша, огибало скалы, а, выбравшись из долины, медленно растворялось в воздухе. Пока Кальцифер летал по лугу, чёрный замок скромно держался в сторонке, неподалёку от пожарища, из каждой его башни теперь вилась лишь едва заметная струйка пара. До окна донёсся чудовищный тлетворный запах.

— Фу-у! — поморщилась Чармейн. — Откуда эта вонь?

— Надеюсь, от жаренного лаббока, — отозвался Питер.

Они наблюдали, как Кальцифер синим росчерком несколько раз пересёк пепелище, тщательно изучая каждый клочок выжженной земли.

Вскоре он вернулся, его глаза пылали привычным оранжевым цветом.

— Порядок, — бодро возвестил он. — Сдох.

«А вместе с ним и тысячи цветов,» — подумалось Чармейн, однако ей показалось невежливым озвучить своё замечание. Главное, что лаббока больше нет.

— В следующем году вырастут новые цветы, — произнёс Кальцифер. — Так зачем же ты меня звала? Из-за лаббока?

— Нет, из-за его яиц, — почти одновременно проговорили дети, а потом рассказали демону о визите эльфа и его словах.

— Показывайте, — приказал Кальцифер.