Дом Ротшильдов. Мировые банкиры. 1849—1999

Вот почему после 1856–1857 гг. Перейры так старались занять второе место в великой общеевропейской гонке за железнодорожные концессии. В наше время специалисты часто недооценивают то, что железнодорожный бизнес в тот период стал по-настоящему мощным фактором международных отношений. То, что железные дороги поощряли национализм благодаря созданию интегрированных национальных рынков, – миф; европейские железные дороги стремительно пересекали государственные границы, превратившись в транснациональную сеть, и большая доля капитала, вложенного в железные дороги в Испании, Северной Италии, империи Габсбургов и России, была либо английской, либо французской. Одновременно с интернационализацией железных дорог военные стратеги начали осознавать, что железные дороги могут играть жизненно важную роль в перевозке не только пассажиров и грузов, но и армий. Таким образом, управление железными дорогами приобрело не только финансовое, но и политическое значение и сыграло решающую роль в событиях, приведших к объединению в Италии и Германии.

По такому же образцу – с вариациями – события развивались в Бельгии, Испании, Пьемонте, Неаполе, Австрии, Дунайских княжествах, России и даже Турции. Сначала в этих странах наблюдалась конкуренция по созданию банков типа «Креди мобилье»; затем, или одновременно, начиналась схватка за концессии примерно с одними и теми же участниками. В Бельгии старинный друг Ротшильдов король Леопольд откровенно призывал Джеймса основать банк типа «Креди мобилье», но Джеймс отказался от замысла, как только убедился, что Перейры не собираются делать этого сами; он действовал, только когда было необходимо расстроить планы конкурентов. Откровенно говоря, в Бельгии уже существовали такие финансовые учреждения, как, например, «Сосьете женераль», делавшие детище Перейров более или менее избыточным. Поэтому Джеймс мог без помех распространять влияние Северной железной дороги на важные участки бельгийской железнодорожной сети. Он приобрел контроль над линией Намюр – Льеж и образовал консорциум с «Сосьете женераль» для линии Монс – Отмон. Кроме того, в качестве директора Восточной линии он косвенно участвовал в приобретении железных дорог Люксембурга, которые представляли собой жизненно важное связующее звено между бельгийскими портами Остенде и Антверпен и Рейнской областью. В Швейцарии развернулась ожесточенная конкуренция: Перейрам удалось приобрести большой пакет Западной железной дороги, которая шла вдоль Женевского озера, но более важные Центральная и Северо-Западная линии оставались в руках швейцарцев до тех пор, пока пакет последней не купил «Реюньон финансьер» и не слил ее с другими линиями на юге, создав «Объединенную швейцарскую железнодорожную компанию». В Неаполе ненадолго появился повод для волнения, когда показалось, что король вот-вот предоставит Перейрам банковский чартер (документ на ведение банковских операций), но вскоре тревога миновала; режим Бурбонов с большим подозрением относился к экономическим новшествам и всячески сопротивлялся даже прокладке железнодорожных путей на Сицилии.

В других местах угроза, представляемая Перейрами, была серьезнее и вызвала ряд решительных ответных мер со стороны Ротшильдов. В Испании, после легализации акционерных банков в декабре 1855 г., Перейрам удалось учредить «Кредито мобилиаро эспаньол». Они были не единственным французским банком, который так поступил: Адольф Прост основал «Генеральную кредитную компанию», а Ротшильды, в свою очередь, учредили «Сосьедад эспаньола меркантиль э индустриаль». Банки были очень похожи по размерам и целям. Перейры мечтали финансировать железнодорожное сообщение своей Южной линии (вокзал в Байонне) через Пиренеи и Мадрид до Кадиса на юго-западе. Ротшильды отреагировали молниеносно: в 1855 г. в компании с вездесущим Морни Джеймс добился от маркиза Саламанки концессии на прокладку линии Мадрид – Альманса, а через два года создал железнодорожную компанию «Мадрид, Сарагоса и Аликанте», первая очередь которой (Мадрид – Аликанте) была открыта в мае 1858 г. Одновременно Морни захватил концессии на строительство линий из Мадрида в Португалию через Сьюдад-Реаль и Бадахос, а также маршруты в Малагу и Гранаду через Кордову. Таким образом, у Перейров остались лишь «голова и хвост» от их первоначального замысла: линия Байонна – Мадрид, которая в декабре 1858 г. составила компанию «Север Испании», а также линия Кордова – Севилья, которую они построили в партнерстве с Шарлем Лаффитом. Хотя это означало, что группе Ротшильдов не удалось закрепить за собой дорогу, связывавшую Испанию и Францию, необходимо учитывать медлительность, с какой действовали Перейры; возникшие в 1857 г. трудности сильно тормозили их планы за пределами Франции. Поразительно также, что Джеймс теперь сотрудничал с Морни и даже с Миресом (который добился концессии на строительство ветки Памплона – Сарагоса). Но самое удивительное, что и они сотрудничали с ним[46].