Дом престарелых ведьм

Когда-то на заре времён это был единый мир, но потом что-то произошло, и Явь с Навью разделились. Деталей Василий не знал, цитировать легенды счёл бесполезной тратой времени, но суть такова – реальность начала отторгать всё магическое, потому что не понимала и боялась этих сил, а Навь возражать не стала, поскольку всегда была гораздо могущественнее Яви. И вышло так, что теперь из Яви в Навь попасть можно только после кончины, а Навь продолжает потихоньку сочиться в Явь – она ведь сильнее, и противопоставить ей нечего.

Вдобавок после разделения в Яви остались обладающие магией существа, которые с каждым столетием всё больше вырождаются, но они есть. Чистая магия дробится, передаётся по наследству разрозненными способностями, мельчает. А люди пытаются что-то развить в этом направлении, придумывают способы подчинить себе неведомое, удержать и использовать. Так и получаются крошечные полумагические миры – хрупкие, неуравновешенные, ни там, ни тут. Их судьба зависит от того, чего внутри будет больше.

По-настоящему одарённые колдуны используют магию этих миров в разных целях – в добрых и злых. Это как наполовину пустой стакан – отхлебнёшь из него, и объём содержимого станет меньше. Тогда крошечный полумир откроется в сторону Яви и растворится в реальности без следа. А если плеснёшь туда своих сил, чтобы сделать заклинание посильнее – мирок прорвётся в сторону Нави.

– Злата бережёт Ивилирион и не хочет, чтобы он ненароком лопнул туда или сюда, – объяснил мне Василий. – Если это случится, мы либо все вывалимся в реальность, либо нас заберёт Навь. Для Яви мы опасны, потому что порой уже не в силах контролировать себя, и там нас ничего хорошего не ждёт. А Навь…

– Что?

– Она просто поглотит нас.

– Но… Разве не это естественный финал любой жизни? – удивилась я.

Василий как-то уж очень загадочно улыбнулся мне в ответ и начал медленно менять свою форму. Разговор этот состоялся ровно через неделю после того, как меня приставили к Марте. Было что-то около полуночи, крошечный мирок мирно спал, и можно было не опасаться, что кто-нибудь увидит то, что призрак хотел мне показать.

«Смотри молча», – высветилось в воздухе бледным мерцанием.

То, что он изобразил, было похоже на символ магического пути, но из трёх расходящихся в стороны лучей один был длиннее двух других. На пергаменте, где я оставила отпечаток, все лучи были одинаковые и заканчивались ровно по границе описывающего их круга, а этот символ определённо отличался.

«Маги», – засветились буковки внизу, где линия была толстой.

«Бессмертие», – засверкало вдоль самого длинного луча, уходящего влево.

«Преемственность», – проявилось над средним лучиком.

Над последним, правым лучом долго ничего не было, будто Василий размышлял, стоит ли посвящать меня в такие подробности, но потом там слабенько засияло и сразу же погасло короткое слово, от которого мои внутренности завязались в узел.

«Демоны».

Я открыла рот, чтобы обрушить на вновь принявшего прежний облик призрака шквал вопросов, но сообразила, что он только что открыл мне какую-то важную тайну, поэтому захлопнула рот и начала шарить глазами по комнате в поисках того, что можно было бы трансформировать в карандаш и лист бумаги. Под руку подвернулись домашние тапочки, и я быстро сотворила себе необходимые предметы.

«Если ведьма не передаст знания и умрёт, она станет демоном?»

«Да», – написал карандаш, вырвавшись из моей руки.

Я непонимающе уставилась на старичка и нацарапала, напрочь забыв о вежливости: «Ты хочешь стать демоном?»

Он кивнул в ответ, и на листе появилась новая строка: «Это мой выбор».

Мои мысли принялись отплясывать брейк данс, и я довольно долго усмиряла их, складывая всё, что знаю, в целостную картинку.

Злата – бессмертная ведьма. На протяжении нескольких столетий она вытаскивала престарелых ведьм и колдунов из реальности до того, как они найдут себе преемников, и прятала их в этом крошечном мирке, обеспечивая беззаботную старость. Потом они умирали, но их неупокоенные души оставались здесь же, хотя уже не были связаны клятвой – их не выпускали в Навь защитные барьеры. Все эти люди… Все, чьи отпечатки остались на кровавом пергаменте, должны были стать демонами. Если бы Злата дала им возможность передать знания, старики просто упокоились бы, а в Яви появились бы новые, молодые маги, договориться с которыми куда сложнее. В перспективе – новые демоны, если не будет обеспечена преемственность.

– Интересно, а демоны смертные или бессмертные… – обронила я будто бы невзначай, зная, что ведьма это услышит, но мне не хватало этого малюсенького кусочка информации, чтобы понять всё до конца.

Василий почесал нос и пожал плечами.

– Насколько мне известно, высшие демоны живут намного дольше низших, но это не бессмертие. Не уверен, поэтому врать не буду. А почему ты спрашиваешь?

– Ну просто подумала, что если они смертные, то тому, который за мной охотится, рано или поздно надоест зря тратить на меня своё время, – хохотнула я.