Дом певчих птиц

Ответ на правдивый никак не тянул, но иного не было. Не могла же я отправиться в загородную поездку на несколько дней, не прихватив с собой ничего путного.

Матвей поднял бокал, заглянул мне в глаза и с полуулыбкой произнес:

– За тебя. Жаль, мы уже на «ты», а то выпили бы на брудершафт.

Я чуть маслиной не поперхнулась.

Пара глотков терпкого вина оказалась очень кстати, по телу побежала горячая волна, и я расслабилась, превращаясь в мечтательное облако. Я ни о чем не жалела и даже не представляла, что, например, завтра сяду в электричку и умчусь в Москву.

– Как колбаса? – с умным видом спросила я.

– Удалась, – многозначительно ответил Матвей. Протянув руку, он включил старенькую магнитолу, потратил несколько секунд на поиск нужной волны и откинулся на спинку стула. Музыка зазвучала медленная, а затем поплыла бархатная песня на французском языке. В университете вторым языком у меня как раз был французский, и я автоматически перевела те слова, которые знала, и уловила смысл: «Легко поверить, что день самый лучший… Но небо молчит, спроси у него, почему… Легко поверить, и ты верь, это просто – слушать только свое сердце…»

– Хорошая песня, – сказала я.

Матвей сделал глоток вина, поставил бокал на стол, подцепил вилкой сыр и положил его на свою тарелку. Я чувствовала его ироничный взгляд, и с трудом сохраняла внешнюю непринужденность. «Интересно, если бы ты меня узнал, ты бы встретил меня так же? И мы бы ужинали под романтическую музыку?»

Мне нравилось ловить движения Матвея и сравнивать их с теми, давними. И я многое бы отдала, чтобы узнать, о чем он думает в данный момент. Наверное, мое появление его изрядно развлекло, скучно же целый день прибивать вагонку к стенам. Размышляя, гадая, я и не заметила, как выпила вино.

– Приглашаю тебя на танец. – Матвей поднялся и протянул мне руку.

– Что? – не поняла я.

– Приглашаю тебя на танец, – повторил он и добавил: – ты согласилась на ужин, а он включает концертную программу. Мне будет гораздо приятнее мыть посуду, если ты сейчас мужественно скажешь: «Да».

Ладонь легла на широкую ладонь Матвея, и он мгновенно сжал пальцы. Электрический ток побежал по телу, я поднялась, сделала два шага и замерла, неожиданно ощущая себя неуклюжей.

– Песня сейчас закончится, – зачем-то сказала я.

– Начнется следующая, – ответил Матвей и притянул меня к себе. Его правая рука скользнула по моей спине, а левая остановилась на талии. – Мне начинают нравиться ужины, раньше я их как-то недооценивал, – пошутил он.

Слова коснулись души, я подняла голову и заглянула в глаза Матвею. Несмотря на иронию, вино в бокалах, объятия, я доверяла ему, но он не знал, что танцует с той самой Диной Овсянниковой. Для Матвея я была случайной девушкой, волею судьбы, прибившейся к зеленому берегу дачного участка. И завтра или послезавтра эта девушка вернется в свой привычный мир, а здесь будет также шуметь листва, и продолжит раздаваться стук молотка…

Я вдруг поняла, что оцениваю происходящее неправильно. Я знакома с Матвеем – старшим приятелем, но мне еще только предстоит познакомиться с Матвеем – мужчиной. Пригласил бы он на танец любую другую симпатичную девушку? И правильно ли вот так сближаться, если он не знает, кто я? И почему это сближение происходит столь быстро? И что он скажет потом, когда я покажу проклятую бедами бутылку и начну задавать вопросы?..

– Я, пожалуй, пойду, – сказала я, шагнула назад, и руки Матвея опустились.

– Я тебя обидел? – спросил он.

– Нет. Тяжелый день… Я очень устала и хочу спать.

Безусловно, Матвей заметил перемену в моем настроении, слишком резко я оборвала танец и стала серьезной. Задержав на мне взгляд, он выключил музыку и мягко сказал:

– Спокойной ночи. Завтра с утра буду поменьше стучать, чтобы тебя не разбудить.

Переступив порог своего нового жилья, я закрыла дверь и некоторое время стояла неподвижно, вспоминая каждую минуту вечера. И только потом пошла в комнату. На кровати стопкой лежало постельное белье, серый свитер и голубая рубашка. Это были вещи Матвея, заботливо приготовленные для меня.

Застелив кровать, я сняла футболку, брюки, надела длиннющую рубашку и пожалела, что в доме нет зеркала. Мне бы хотелось увидеть выражение своего лица, чтобы лишний раз убедиться в том, что в ближайшие дни я точно никуда не уеду.

* * *

Петербург. Далекое прошлое…

Поместье у Николая Степановича появилось двадцать лет назад, и оно являлось благодарностью за заслуги перед отечеством. Вытянутый зеленый дом, утопающий в разросшихся кустах сирени, стройные березы, трепетные осины, крепкие сосны, вечный аромат полевых цветов – простор и вдохновение о которых можно лишь мечтать.

Со временем Николай Степанович отстроил еще гостевой дом, лодочный причал и две беседки: большую (с резными скамейками и столом) и маленькую, куда приносили мягкие кресла из главного дома. В поместье Николай Степанович обычно проводил вторую половину лета, но любил приезжать и весной, когда начиналось цветение, и красота природы буквально завораживала.