Дом № 23

Через десять минут пути впереди показалось транспортное кольцо. По ту сторону пятиэтажного дома эхом донесся лязг металла об металл, точь-в-точь как скрип качели. Я списал этот звук на порыв ветра и продолжил неспешное движение. Но спустя сто метров это повторилось опять, и не за спиной, как по логике должно было быть, а параллельно со мной, снова за домом. Теперь я был уверен, что ветер здесь не причем. Ведь не могут в унисон с моим движением скрипеть качели в двух разных дворах? Может быть, кто-то или что-то преследует меня с той стороны? Я щелкнул предохранителем и ускорил шаг.

Поравнявшись с просветом во двор, не останавливаясь, направил на него фонарь: автомобили, детская площадка, голые березки и газовая подстанция были утоплены в шуме сумерках. Какую страшную правду хранили их тени узнать я так и не смог, луч света таял в пространстве, так и не дотянувшись до них. На всякий случай я посветил обратно, в сторону КПП, и двинулся дальше.

К счастью звук этот больше не повторялся. Я вышел на транспортное кольцо и обернулся на дворец культуры: завтра утром надо будет вернуться к почтовому ящику… Яобогнул здание вокзала и зашагал поперек железнодорожных путей в направлении тропинки, которая через узкую рощу выходила в промзону. Пути шуршали щебнем и пахли тепловозной гарью. Всегда любил железную дорогу. Самым желанным подарком от родителей была именно она, игрушечная. Толкая ручонкой локомотив, я представлял себя машинистом. Выходил из трудных ситуаций на линии, которые сам же и создавал, стараясь об этом понарошку забыть. Может быть, из-за теплых воспоминаний детства, напряжение внутри меня стало спадать, а потом и вовсе сменилось на спокойствие, а полный штиль над путями и молчание составов, подталкивали это спокойствие балансировать на грани срыва в умиротворение. Даже пистолет снова поставил на предохранитель. Чтобы ни было в тех дворах, оно там и осталось. Да и быть там ничего не могло – сколько я мимо них ходил и ничегострашного не случалось. Около товарного состава я остановился, вдохнул щекочущий ноздри запах тепловоза и достал из кармана счетчик Гейгера. Крошечная лампочка, тускло горела зеленым светом. Работает. Оглянувшись, я вышел на тропинку.

Промзона встретила меня ветром и пылью. Мой путь лежал по разбитой ямами гравийной дороге, между высоких бетонных заборов, поверх которых были видны серые, тупые коробки цехов. В сумеречной мгле они как черепа смотрели на мир пустыми глазницами окон.

Под ногами чавкало. Приходилось обходит широкие лужи. У одной даже прижался спиной к забору и двигался на носках. Дорога уходила налево. За поворотом счетчик Гейгера однократно треснул. У синего трактора я остановился и посмотрел на прибор: циферблат показывал снижение естественного радиационного фона. Близко уже.

Счетчик начал стабильно искрить звуком, когда я вышел на шоссе. Впереди чернело заросшее сорняком поле. Оно тянулось метров на пятьсот и упиралось в черную как смолу полоску леса.

Пересек асфальт и погрузился в мокрую траву. Штаны намокли сразу же и мерзкой холодцой прилипли к коже. Через сотню метров счетчик затрещал настойчивее, поэтому я замедлил шаг. А еще через сотню неподалеку зашуршала трава. Я остановился и направил в ту сторону луч фонаря. Трава играла тенями, гнулась в направлении ветра, перешептываясь стеблями. Никого. Для подстраховки глянул на счетчик. Черта должна быть через метров двести пятьдесят.

В прошлый раз она проходила по линии леса, а сейчас до середины поля дошла… Значит прыжок около ста пятидесяти метров. Если такими темпами и дальше пойдет, до следующей зимы наш КПП не дотянет. Я осторожно зашагал дальше. Но не успел сделать и десяти шагов, как снова втраве зашуршало. На этот раз с другой стороны. Теперь я осматривал пространство настойчивее… и опять таже картина.

Выключил счетчик. Прислушался. С юга задул ветер и верхом на траве, шипящей волной понесся на север. Я направил луч в лес. Свет не дотягивался до первого ряда деревьев, а падал на траву метров за десять до них. Поэтому видны были только неясные контуры стволов с ветвями, густо связанные между собой чернильной тьмой. Слева направо повел фонарем. Шеренга стволов тянулась как армия солдат в ожидании атаки. Та сторона загадочно хранила молчание, не проронила ни единого звука. Лишь изучающи смотрела на меня.