Дом № 23

В нем я удобно устроился в переднем пассажирском кресле. Отчего ноги и спина получили долгожданное расслабление. Вытащил из бардачка отвертку, пропихнул пробку внутрь бутылки. Отхлебнул. Вдохнул полной грудью. Послушал как над головой дождь перестукивал каплями. Стопка писем ждала меня на соседнем сиденье. Взял одно. Заклеено марками, пестрит синими печатями и пахнет свеженькой бумагой. Отправитель бухгалтерия завода «Электроцинк». Я брезгливо фыркнул и швырнул письмо на панель: счета на оплату, квартальные отчеты, сопроводительные письма – скукота дикая. Еще одно. Сотовая связь. Полетело следом. Очередной. Разложил хрустящую бумагу и стал читать. Это было письмо от матери сыну, который проходил службу в армии. Слова теплые, ласковые и тревожные. Дочитав до конца, я аккуратно сложил бумагу в конверт и отложил его в сторону: чтобы, закончив с остальными письмами, бросить его обратно в ящик.

За чтением чужих писем и представлениями об их авторах, за рассуждением как бы я поступил на их месте, не успел заметить, как на город опустились сумерки. Лишь когда читать стало трудно из-за скудного освещения в салоне, я отложил конверт и вернулся к реальности. Спешно собрал письма и бросил их на заднее сиденье. Допил остатки вина, взял с панели письмо к сыну в армию. У почтового ящика повертел его в руках, словно был сыном той женщины, и сейчас отправлял ей ответ сомневаясь, стоит ли это делать, не написал ли я чего лишнего о непростой армейской жизни. Опустил конверт в ящик. Он упал без глухого стука о дно. Я улыбнулся. В ящике есть новые письма, а значит, завтра я снова приду сюда. Я вышел из дворика на центр дороги инаправился к западному КПП.

Почтовый ящик я нашел четыре месяца назад. Хотел сделать в нем небольшой тайник. Ящик этот – портал между настоящим и прошлым. Первые прочитанные письма были написаны за три с половиной года до «событий». Сам не знаю, почему хожу к нему почти каждый день и читаю их. Это как просмотр кино, но гораздо реальнее: при отсутствии настоящего, письма из прошлого читаются будто на яву. Теперь они стали для меня кинотеатром, в котором, на белом холсте я просматривал частичку потерянной жизни.

Я дошел до широкого перекрестка. За ним чуть правее, среди панельных домов как проплешина располагалась небольшая площадь, с примкнувшим к ней кинотеатром. Кинотеатр, почти точная копия дворца культуры, был западный КПП.

– Тебя Карпов обыскался! – сквозь решетчатое окошко бывшей кассы раздался голос Вовы Камаза, когда я прикрыл за собой парадную дверь.

– Чего хотел? – спросил я в решетку. Вова Камаз сегодня нес дежурство по проходной, и как обычно, играл в старый, не весть откуда взятый тетрис. Не отвлекаясь, он растеряно пожал плечами, и когда я двинулся к своей комнате, из решетки снова донеслось. – Можешь к нему не идти, они ушли в гарнизон, – и сделав паузу, добавил. – С Пашей.

– С Пашей? – остановившись, я переспросил через плечо.

– Завтра в его патруль тебе идти.

Я двинулся к своей комнате, не став задавать дежурному лишних вопросов. Пройдя поперек холла, я вошел небольшой квадратный коридорчик. Из четырех комнат одна была моя. Хлопнув за собой дверью, на ходу сняв ботинки, я бухнулся в кровать.

Ушли в гарнизон…

Полгода назад черта Харона начала стремительно приближаться к границам города, поэтому была объявлена эвакуация жителей западной и центральной части. Собирались все спешно, некоторые квартиры остались даже не закрытыми. Забрав лишь документы, люди попрыгали в свои машины и умчали на восток. Целыми пачками уходили автобусы, составы поездов. Часть населения бежало к родственникам в соседние города и деревни, а остальные, были размещены на окраине восточной части: в школах, в кинотеатрах и прочих подобных объектах инфраструктуры. Эвакуация прошла за неделю.

Но потом возникли трудность: на востоке города начались проблемы с правопорядком. Появились первые мародеры, насильники и мошенники. Чтобы не допустить превращение города в анклав анархии, из ближайшей военной части нагнали солдат и легкую бронетехнику. Ввели комендантский час, перекрыли БТРами и мешками с песком некоторые улицы, пустили ночные патрули. В общем, кое-как потушили рост преступности.