Дом напротив

Он пойдёт туда. И пойдёт не таясь, открыто. Хватит ему лгать и прятаться. И если по дороге ему кто-нибудь встретится, то он всё ему расскажет или повернёт назад. Наверху сейчас София, внизу – его мама, на улице за живыми изгородями своих садов соседи устраивают обычные воскресные чаепития под деревьями. Шансы на то, что он доберётся до места никем не замеченным, были настолько малы, что вся затея казалась заранее обречённой на провал. Что ж, по крайней мере, это произойдёт не по его вине. Значит, не судьба.

Покинув комнату, Джоэль не встретил в коридоре никаких Софий. В прихожей его тоже никто не ждал. На какую-то долю секунды он решил было заглянуть в подвал, в комнату для стирки, – мама могла пойти туда, – но тут же понял, что сам себе пытается создать помехи и тем самым нарушить правила.

Когда Джоэль вышел на улицу, небо потемнело, а вдали глухо пророкотал гром. Занятый своими мыслями, он не заметил, как погода начала меняться, и теперь сады опустели. Соседи, забрав с собой газонокосилки, грабли и садовые ножницы, решили переждать непогоду за стенами своих домов, и теперь на улице никого не было. Джоэлю вдруг безумно захотелось, чтобы кто-нибудь ему помешал. Нельзя, чтобы и дальше всё шло так гладко.

Никто не появился у него на пути, хотя он довольно долго шёл к воротам, еле волоча ноги. Он открыл створку и шагнул в сад; подошёл к веранде и поднялся на три ступеньки вверх по лестнице. Джоэль остановился перед дверью, и в душе зажглась последняя надежда: в пятницу вечером дверь была заперта. Что, если она и сейчас закрыта? Тогда можно с чистой совестью посчитать это препятствием и повернуть назад.

Он взялся за дверную ручку.

Что-то проясняется

– Эй!

В ответ раздался удар грома.

Джоэль почувствовал себя придурком, который стоит в заброшенном холле заброшенного дома и кричит в пустоту. Чего он ждёт, спрашивается? Что ему ответит призрак мальчишки? Что за нелепая мысль…

А вот безликого мужчину исключать было нельзя.

Пусть даже Джоэль не видел «фиата» после той пятницы, но в дом определённо заходил живой человек. Да ещё с ключами.

А что, если это был сам Джонатан?

Представим, что он никогда и не умирал. Представим, что его родители инсценировали самоубийство сына. Может быть, Джонатан кого-то убил, например сестру, про чьё существование никто ничего не знал, и родители решили спрятать его в домике в лесу, чтобы полиция не нашла. А теперь он вернулся, чтобы отомстить им обоим. Кровавая месть.

Но в конце этой истории всех ждёт сюрприз. Джонатан оказывается невиновным в смерти своей сестры. Её убили сами родители, а его обрекли на страдания, лишили нормальной жизни. Джонатан мстит, убивая своих отца и мать.

– Ох, не стоило тебе сюда приходить, сынок, – с сильным южным акцентом скажет полицейский Джонатану, когда придёт его арестовывать, но тот только горько усмехнётся и ответит:

– Да нет, стоило.

А полицейский покачает головой и добавит:

– Зло порождает зло.

Или лучше по-английски:

– Evil births evil.

Нет, неправильно.

– Evil borns evil.

Тоже нехорошо.

Джоэль затряс головой, отгоняя глупые фантазии. Ну не было здесь никаких убийств, только одно самоубийство. Джонатана. Джоэль опять крикнул, уже громче, и снова раздались громовые раскаты. Гром как будто издевался над ним. Он спрашивал, а гром отвечал.

– Эй!

Гром.

– Эй?

Гром.

От порыва ветра задребезжали оконные стёкла, и тут сплошным потоком полил дождь. Если ему придётся сейчас возвращаться, то он промокнет до нитки. Но возвращаться не пришлось. С души будто камень свалился: в доме никого не было.

Блеснула молния, и Джоэль вспомнил своего дедушку. Джоэлю тогда было четыре года. Дедушка ходил по гостиной и выдёргивал провода из розеток. Это была мера предосторожности на тот случай, если молния ударит в электропроводку. Бабушка делала то же самое в другой части дома, и они переговаривались через комнаты.

– Ты телевизор выключил?

– Конечно! А ты тостер?

– На кухне всё в порядке.

– Кофеварку тоже?

– Я же говорю, всё в порядке.

– А что ты сделала с кофе, который в ней оставался?

– Перелила его в термос.

Дедушка направился было на кухню, очевидно, чтобы хлебнуть кофейку, о котором он спрашивал, но маленький Джоэль очень перепугался из-за грозы и ни за что не хотел оставаться в комнате один. Тогда дедушка научил его считать, сколько секунд пройдёт между вспышкой молнии и раскатом грома.

– Как сверкнёт молния, сразу начинай считать и прибавляй каждый раз по тысяче. Затем подели получившуюся сумму на три, и узнаешь, на каком расстоянии ударила молния.

Джоэль уже умел немножко считать, но эти тысячи сбивали его с толку, и дедушка помог ему.

Вместе они досчитали до шести тысяч.

– Смотри, значит, молния в двух километрах отсюда, и бояться нечего.

Джоэль подумал, что в Заброшенном Доме ему и подавно не нужно бояться грозы.

Одна тысяча, две тысячи, три тысячи…

Грозовая туча была как минимум в километре отсюда.

Четыре тысячи, пять тысяч, шесть тысяч…

В двух километрах отсюда.

Семь тысяч, восемь тысяч, девять тысяч…

В трёх километрах отсюда.