Дом моноцероса

Теперь, когда я немного успокоился, то начал соображать. Всё это чушь. Я не видел его, это был гипноз. Гниющие морские отбросы, фосфоресцирующие пары и мои мысли о моноцеросе с тех пор, как я получил нелепое письмо графа.

Я повернулся к Эмили. — Почему вы не уволились?

— Я принадлежу этому месту.

— Я — нет. Я — детектив. Я доставлял растратчиков из Алжира. Из Гондураса. Но моноцерос — другая история, оставьте его себе.

На самом деле, я злился на себя самого, за то, что попёрся туда, как дикий кабан, но я задал Эмили задачку, чтобы посмотреть, что она сделает. Где-то здесь была каверза.

Эмили вскочила и, прежде, чем я смог зажечь лампу, чтобы увидеть то-сё, она обвила меня обеими руками. Она прижалась вплотную и не только руками. — Вы должны остаться — вы должны — ради меня!

Моя кровь вскипела от объятий этой женщины, но я всё ещё мог сложить два и два. На ночной рубашке Эмили была уйма оборок. Я заметил это, когда халат свалился с одного плеча. Совершенно новый наряд, вроде этого, стоил пару гиней; чертовски эксцентричные расходы, в то время, как граф сам водил свой пятнадцатилетний автомобиль. И она солгала, когда сказала, что здесь живут только она и граф. А как же белокурая девушка в башне?

Я нарочно разыграл дурака. Я подтолкнул её к двери. — Вы тоже боитесь узнать то, о чём говорите. Возвращайтесь, когда дело с моноцеросом будет улажено и посмотрим, открою ли я вам дверь.

Её мимолётная улыбка была одним из таких обещаний, исполнения которых от дамы станет ждать только дурак.

Чем больше я думал о моноцеросе, пока сидел у камина, тем больше я повторял, — Чёрт, да вы проделываете это с зеркалами.

Прошёл час. Затем ещё один. Я откопал свой фонарь и обулся в какие-то войлочные тапочки. В холле было темно, как у индейца в кармане. Ветер издавал непристойные и жуткие звуки, а потом он захохотал, когда я отпрянул, представив, как нечто бродит вокруг во тьме. Но я добрался до лестницы, ведущей в адский мрак той башенки.

Пока я убеждал себя, что моноцерос появился, оттого что я съел что-то не то, то уже достиг второй узкой щели в каменной кладке два фута толщиной. Было полнолуние. Утёсы сверкали от брызг, а брызги взлетали из ревущего моря. Если что-нибудь двигалось по тем холмам, то только ползком на брюхе.

Затем я снова взглянул на море. Что-то двигалось, что-то белое на тёмных скалах. Я понял, что это была женщина, прежде, чем увидел подтвердившие это очертания, кроме её лица.

Если она была во что-то одета, то явно недостаточно, чтобы определить это ночью. Она была белой и блестящей, и золотые волосы развевались на ветру. На скалу карабкался мужчина, размахивая руками.

Ему удалось забраться. Тогда она скользнула вперёд и выиграла расстояние. Затем они оба скрылись за чёрным гребнем.

Думать, что я мог слететь вниз по ступеням и забраться на влажные скалы вовремя, чтобы помешать парню настичь девушку, было безумием, но я уже находился в пути. В подобных сценариях есть нечто, заставляющее парня пытаться помешать другому парню настичь преследуемую девушку, даже если она незнакома.

Когда я добрался туда, то не увидел ни девушки, ни мужчины. Лишь мокрые скалы. Корнуолл, откуда вышел король Артур, где Мерлин сделал свой посох, где обычно обитала Владычица озера. Весь бредовый корнуолльский берег. Единственный способ не сойти с ума — не верить ничему, что видишь. Но несмотря на это, я вернулся в башенку, чтобы узнать, правда ли там была блондинка.

Я пустил в ход свой набор отмычек. Я научился ими пользоваться, потому что это упрощает слежку за растратчиками. Дверь легко открылась.

Девушка не спала. Она так перепугалась, когда отворилась дверь, что не смогла даже вскрикнуть. Лунный свет падал в башенку и обрисовывал её прекрасные ноги, изящный изгиб шеи и щеки.

Я произнёс: — Всё в порядке. Если вы — узница, возможно я смогу вам помочь.

— Почему вы сначала не постучались… кто вы…?

Я видел, её трясущиеся колени, выглядывающие из-под серого шерстяного одеяла, которое она прижимала к груди. — Я — Джим Дэйл, охотник на моноцероса и я видел сегодня днём, как вы смотрели из окна.

Она задохнулась.

— Через бинокль. Есть идеи насчёт одежды?

Фонарь показал, что во всей башенке не было ни клочка, лишь спальный мешок и одеяла.

— Я — секретарь Джаспера Треганнета — то есть, была, пока он жил в Перте. Я последовала за ним, когда он получил титул. Подумать только, приехать в такие развалины. Я оказалась на мели. Когда мои финансы иссякли, я пришла в замок.

— После того, как вы продали свою обувь и одежду, для пропитания, пока ищете работу, — хмыкнул я, — Вы пришли, чтобы укрыться в замке Треганнета. Как, вы сказали, ваше имя?

Она вспыхнула. — Я — Диана Ролли!

Потом она скорчилась и начала кричать. Я присел рядом с ней на спальный мешок и похлопал её по руке. — Встряхнитесь, Диана. Я — детектив, взявшийся за это дело с моноцеросом. Как вы оказались здесь?

— Джаспер запер меня.

— Зачем?