Дом колдовства

— Это Шелл Скотт, сыщик из Лос-Анджелеса. Я хорошо его знаю и видел сегодня утром. Говорит, что прискакал сюда отдохнуть.— Мне он сказал:— Прими мой совет, Шелл: отвечай, когда тебя спрашивают.— Впервые за время нашего знакомства он назвал меня не Скоттом.

Я пожал плечами.

— О’кей, раз вы советуете, Мейс.

Я оглядел комнату. Смутно я уже начал представлять себе, что происходит в Акапулько, и не очень удивился, увидев среди присутствующих одного деятеля профсоюза, насчитывающего, как я знал, свыше ста тысяч членов. Немного удивило меня присутствие сенатора США. Только одного. Какова позиция остальных девяноста пяти почтенных мужей, оставалось неизвестным. Я сказал Торелли:

— О’кей! Так в чем дело?

Он молча смотрел на меня: он уже задал свой вопрос и не имел обыкновения переспрашивать. И я не собирался заставлять его начинать все заново.

— Насчет номера? — переспросил я.— Как я уже говорил, я не понимаю, что вы имеете в виду. Я приехал сюда вчера днем из Мехико-Сити, и мне было чертовски трудно устроиться на ночь. Заранее не забронировал номер.

Он сказал уверенно:

— Вы получили номер.

— Разумеется. В конце концов я уговорил дежурного клерка. Пришлось, правда, немного его подмазать, но у него был один отказ, и он отдал этот номер мне.

На миг темные глаза Торелли оторвались от моего лица, он посмотрел в пол и тотчас снова на меня, но я услышал, как тихо открылась и закрылась дверь.

Он, конечно, допускал, что я могу говорить и правду, и немного смягчился. Он был дьявольски умен, потому и оказался на вершине. Довольно любезно он спросил:

— Зачем же вы пришли сюда вместе с посыльным?

Я посмотрел через плечо, не посыльный ли это вышел, чтобы проверить у дежурного мою историю. Нет, он по-прежнему торчал у меня за спиной. Значит, с клерком, получившим от меня сто долларов, разговаривает сейчас кто-то другой. Я пожалел, что не дал клерку тысячу.

Показав на посыльного жестом и усмехнувшись, я обратился к Торелли:

— Пусть он сам вам скажет,— ответил я.— Я сижу в номере, и вдруг он входит и говорит что-то вроде того, что я должен одеться за пятнадцать минут, потом выкатывается. Я решил, что он откуда-то сбежал. Потом — эта кукла Ева, одетая почти в то, в чем мать родила. Говорит, что я, должно быть, стрелок, и начинает со мной заигрывать. Ну что ж, если ей хочется играть с каким-то стрелком, я стану этим стрелком. Я совсем забыл про того типа. Решив, что его, должно быть, взяли, я полностью вошел в роль, как вдруг он вваливается снова и с таким видом, будто он здесь хозяин. По правде говоря, у меня не было никакого желания идти сюда, но он меня заставил. Велел одеться и притащил.— Я подтянул брючину.— Посмотрите, он не дал мне времени даже завязать шнурки у ботинок. Он действовал как сумасшедший, поэтому я не хотел с ним пререкаться.— Я перевел дух, потом добавил: — Когда Гарри Мейс говорит, что мне делать, я обычно так и поступаю. Но к чему все эти вопросы?

Торелли пожевал губу, на одну долгую секунду остановив взгляд на посыльном, потом снова перевел его на меня. Затем он оглядел присутствующих, и на миг его взор задержался на сенаторе. Я почти видел, как крутятся у него в голове шарики. Он улыбнулся мне. Улыбка придала его лицу сходство с лобовой частью старого локомотива.

— Пожалуй, мне следует объяснить. У нас здесь нечто вроде совещания, мистер Скотт. В ноябре будут выборы, как вы знаете. Естественно, нам не хотелось бы, чтобы слухи о нашей стратегии просочились еще до партийных совещаний.— Он посмотрел на другой конец стола.— Верно, сенатор?

Натренированный, бодрый голос ответил:

— Совершенно верно! Может быть, в этой комнате мы помогаем проложить курс, по которому в будущем последует Государственный корабль.—Он откашлялся.— В эти трудные времена...

Торелли кивком прервал его — сейчас было не время произносить речи. Это было ясно всем, кроме сенатора. Он замолк.

Я снова взглянул на Торелли. Как можно вежливее сказал: 

— Прошу извинить за то, что был груб, когда вошел сюда. Я понимаю ваше любопытство. Ведь я мог быть шпионом республиканской партии, а? Ха-ха-ха!

Я прервал свое «ха-ха-ха», потому что увидел, что никому это смешным не показалось. Торелли сказал:

  — В таком случае, вы не возражаете, если я задам вам еще несколько вопросов?

— Ничуть.

— Что вы делаете в «Лас Америкас», мистер Скотт?

— Мне просто повезло получить здесь номер, вот и все.

За моей спиной тихо открылась и закрылась дверь, и мне вдруг стало трудно говорить. Но я заставил себя продолжать, в то время как Торелли взглянул на дверь, а потом снова на меня.

— Я приехал сюда отдохнуть. Как сказал Мейс, я частный сыщик. Вчера я закончил одно дело в Мехико-Сити, а оттуда сюда рукой подать, вот я и решил: а почему бы мне не прокатиться? Я здесь никогда не был.

— Мехико-Сити? Что вас туда привело? Мне просто интересно.