Дом Хильди Гуд

Ярость, вызванная инсинуациями Питера о моем характере, о моем якобы алкоголизме, нисколько не утихла от его внезапного согласия подписать контракт со мной. Однако Питеру об этом знать незачем. «Он психиатр, — подумала я. — Он знает, на какие кнопки нажимать». Не дам ему удовольствия думать, что он меня сделал. Подумаешь, психиатрия. Удар ниже пояса, но я выдержала. Настоящий алкоголик начал бы рвать и метать.

Я улыбнулась:

— Значит, подпишем?

— Да.

Питер подписал контракт до того, как я ушла из его кабинета.

На следующее утро позвонила взбешенная Венди и начала угрожать судом, шумела насчет «вопиющего вмешательства» в контракт.

— В какой контракт? — спросила я.

Венди швырнула трубку.

ГЛАВА 18

Я встретилась с Винсом и Ником Санторелли в следующую пятницу. Мы пошли в «Старого моряка» — ресторан у самых доков Вендоверской гавани. Народ гулял, начинались выходные Дня поминовения. Я выкатила свое предложение. У меня были планы на аэрофотосъемку и рекламу в журнале «Нью-Йорк таймс». И в портфеле — дом Ньюболда, один из лучших в округе Эссекс, по цене 5,5 миллионов. Рекорд для Вендовера. Я предложила им подумать. Винс сказал, что им не нужно думать. Они намерены отдать контракт мне.

— Выпьем за это, — сказал Винс. — Хильди, что вы будете?

— Водку, — ответила я. Я не пила пять месяцев, но ни минуты не колебалась, когда Винс спросил, что я буду.

— Водку? Водку с чем? — спросил Ник.

— Водку с водкой, — ответила я, братья засмеялись' и заказали три «Столичной» со льдом. Мы чокнулись и провозгласили тост за мыс Грей.

Я немного выпила с братьями и отправилась домой. Я вознеслась к небесам и просто задыхалась от восторга. В этом году я заработаю целое состояние. Состояние. Доехав до Кроссинга, я не повернула домой, а направилась по Вендоверской Горке, проехала мимо темного дома Ребекки и двинулась к дому Фрэнки. Свет в окнах горел, из трубы вился дымок. Сперва я хотела постучать в дверь, но вместо этого позвонила с мобильного.

— Да?

— Салют, Фрэнк.

— Салют, Хильди.

— Чем занимаешься?

Молчание. Потом:

— Да вроде ничем. Ты где, Хильди?

— У твоего дома, в машине. Нет настроения заглянуть?

— Хил, ты пила?

— Что? Почему?

— Вроде ты говорила, что завязала насовсем.

— Я получила согласие братьев Санторелли. На контракт. Мы выставляем дом за десять миллионов долларов! Я с хохотом выпаливала новости.

Фрэнк засмеялся:

— Ну, заходи. Мне выходить совсем не хочется.

Я задумалась. Я никогда не была в доме Фрэнка. Я достаточно видела снаружи, чтобы решить, что ноги моей внутри не будет. В мире нет такой ерунды, которую Фрэнк не счел бы достойной утилизации, и его дом наверняка забит до потолка спасенными «сокровищами».

— А что у тебя есть выпить? — спросила я. Молчание. Потом:

— Только пиво.

— Поехали ко мне, Фрэнк. У меня в подвале есть вино.

— Нет, я устал, Хильди. Езжай домой. Ложись спать. Не открывай вино, слышишь? Ложись спать.

— Ты что имеешь в виду? Думаешь, мне нельзя пить? Из-за того, что говорят дочери? Я самый успешный риэлтор… самая успешная бизнес-леди во всем городе. Во всем гребаном округе. Ты кто такой — указывать мне, что делать? Я не ребенок. Буду делать, что захочу. И отправлюсь домой праздновать, сукин ты сын.

— Спокойной ночи, Хильди, — сказал Фрэнк. — Осторожнее на дороге.

— Пошел ты!

Я поехала-таки домой и открыла бутылку вина. Фрэнк Гетчелл, ремонтник, мусорщик, лучше знает, что мне делать? Смеху подобно. И я смеялась. Пронеслась по ступенькам в подвал, схватила бутылку и потопала обратно на кухню. Я буду пить в кабинете, а не в подвале. Я выпью столько вина, сколько захочу. Фрэнк Гетчелл и этот ублюдок Питер Ньюболд думают, что знают меня лучше, чем знаю я сама? Питер уговаривал меня бросить пить, как ребенка. Ха-ха! Ему решать — алкоголик я или нет? Я никогда не пила в его компании, никогда. Докторишка. А я не ребенок. Я очень успешная бизнес-леди. Отпраздную вином. И не буду пить всю бутылку, нет. Только бокал или два. В кабинете, а не в подвале. В кабинете, как все цивилизованные люди, со своими собаками и милыми компакт-дисками.

Я налила вино в свой любимый бокал и сделала глоток. Я была на удивление трезвой, хотя уже выпила три порции с братьями Санторелли, однако вино оказалось безвкусным. Видимо, дело в том, что я начала с водки. Я включила музыку и села на диван. Бабе и Молли прижались ко мне. Я отпила вина и попробовала вспомнить всю свою радость, которая только что была со мной. Да с какой стати Фрэнк Гетчелл указывает мне, что делать? Если бы мой отец видел, как я зарабатываю сотни долларов за один день!..

Я решила позвонить сестре, Лизе. В Лос-Анджелесе еще достаточно рано, чтобы позвонить. Но я клялась никогда не звонить после выпивки, даже если не чувствую себя особо пьяной. Это приводит к срывам, а кому они нужны? Только не мне.