Дом яростных крыльев (ЛП)

Он парит высоко, устремив взгляд на горизонт, его огромные крылья разрезают тяжёлый горячий воздух. Я не могу прочитать его мысли, но мне кажется, что он тоже размышляет о своём будущем. Когда он реализует свои политические амбиции, точнее Лора, найдёт ли он себе подружку? Или пять подружек, для каждого из своих воронов?

Он насмешливо смотрит на меня.

Похоже, сердце, которое бьётся исключительно ради мести, не станет биться не для чего другого, пока он не вернёт всех своих воронов. И я имею в виду не тех воронов, что составляют его тело.

Моя спина содрогается, точно кто-то провёл ногтями по меловой доске, и я морщусь. О, как же рассердится директриса Элис, когда голубое небо почернеет от птиц. Боги, моё правление начнётся с того, что меня будут ненавидеть все фейри.

Но пока некоторые из них — Фибус, Сибилла, мама, бабушка и Данте — любят меня, всё будет в порядке.

Плоские крыши появляются вдалеке, заставив мои мысли замолчать. И хотя я наслышана о том, что Сельвати — это такой же бедный город, что и Ракокки, в рассветных лучах он напоминает магический город из маминых книг.

«Никому не говори о том обмене, что совершила Бронвен, даже своему драгоценному принцу, иначе её казнят».

Я уже готова ответить ему, что я не стукачка, как вдруг он добавляет:

«Ты должна понять, Фэллон Росси, что я ни перед чем не остановлюсь, чтобы её защитить… ни перед чем».

Я крепко сжимаю губы. Его угроза звучит громко и ясно, особенно, когда он называет меня моим фейским именем.

— Если ты меня не предашь, то и я тебя не предам.

Я пришпориваю Ропота, заставив его поскакать галопом. Я хочу убраться подальше от Морргота, хотя знаю, что пока моя задача будет не выполнена, я не смогу от него избавиться.

«Каким образом я могу тебя предать?»

Я чувствую, как его тело парит надо мной, но не свожу глаз с раскинувшегося впереди города.

— Твоя жадность может заставить тебя избавиться не от одного, а от двух Регио.

Горячий ветер подхватывает мои слова и швыряет их прямо в него.

ГЛАВА 56

«Твоя рубашка».

Я и Морргот не разговаривали после нашей ссоры, если конечно пара острых словечек, которыми мы обменялись, могут считаться ссорой.

— Попроси вежливо, и, может быть, я её развяжу.

Я думала, что мы пришли к пониманию, он и я, но единственное, куда мы пришли, это в очередной тупик.

Он не доверяет мне; я не доверяю ему.

Какая чудесная команда.

Мне кажется, что он выругался, но в отличие от люсинского языка, который звучит мелодично, даже если на нём кричат, каждое слово на языке воронов звучит резко и сердито.

— И не кричи так. У меня уже мозг болит.

Мои слова заставляют его прекратить бормотание.

Я жду, что он попросит меня развязать рубашку.

Всё жду и жду.

Неужели эта птица такая гордая?

«Если ты не развяжешь эту чёртову рубашку, я покалечу каждого сельватинца, который хотя бы взглянет на тебя. Ты действительно этого хочешь?»

Я развязываю узел, и рубашка опускается вниз, прикрыв мой живот.

— Это было невежливо.

«Я не вежливый человек».

Ты даже не человек.

«Дом Сьювэла — через четыре улицы отсюда. Ропот знает, где остановиться. Опусти голову и старайся держаться в тени».

Сельвати это множество разнообразных деревянных домов с крышами, сделанными из соломы или брезента, либо того и другого. Возможно, когда-то этот город был нереально красивым, чем-то вроде причудливой рыбацкой деревушки, но сейчас в его цветах преобладает оттенок тусклой охры, а самые красивые дома хороши только тем, что у них есть входные двери, целые окна и толстые соломенные крыши.

Несмотря на то, что сейчас только рассвело, Сельвати уже переполнен людьми и лошадьми, поэтому я без труда смешиваюсь с толпой. Я чувствую, как в мою сторону обращаются взгляды одного или нескольких человек, но в целом жители слишком заняты тем, что спешат на работу или в школу, или куда там они направляются, поэтому они не замечают вспотевшую и пыльную девушку на вспотевшем и пыльном коне.

Или мне только так кажется.

За мной увязывается какой-то человек.

— Какая у тебя красивая лошадь.

Ропот действительно выделяется ростом и походкой. На этой песчаной улице нет больше таких же широких и высоких коней, как мой жеребец. Было бы иронично, если бы меня остановили не из-за моей внешности, а из-за моего коня.

Я глажу шею Ропота, чтобы мои беспокойные пальцы могли коснуться чего-нибудь твёрдого.

— Я согласна.

— Ты девушка?

Человек переводит взгляд с Ропота на меня.

— Нет.

Его взгляд перемещается на мою грудь, я не двигаюсь. Как грубо.