Дом яростных крыльев (ЛП)

Подобно часовому маятнику, женщина качается на лиане, обмотанной вокруг её руки и лодыжки. Её длинные дреды раскачиваются в такт её ловкому мускулистому телу. Нагрудник из многослойных цепочек, прикрепленный к её шее и талии, дрожит на разукрашенном торсе.

— Она?

Я осматриваю густую листву в поисках Морргота, но всё, что я вижу, это несколько десятков женщин и детей, сидящих на ветках, которые покрыты цепями и татуировками с ног до головы так же, как и женщина с чёрными зубами прямо передо мной.

— Девушка, которая разговаривает с животными, — продолжает женщина.

Ропот нервничает, переступая с одного копыта на другое.

— О тебе судачет всё королевство, — добавляет какой-то долговязый парень.

Рёбра торчат на его разрисованной груди сильнее, чем пластины на корсетах моих платьев.

Я сглатываю.

— Не стоит верить каждой сплетне, что вы слышите.

— Значит, вон там ты разговаривала с человеком? — спрашивает ещё один любитель покачаться на лиане.

Судя по заострённым носу и подбородку, а также утонченным скулам — это женщина, только вот её обнажённая грудь выглядит совершенно мужской.

— Э. Нет. Со своим конём.

Мои руки так сильно вспотели, что кожаные поводья промокли.

— Но вообще-то он мне не отвечает.

Я пожимаю плечами.

— У одиноких людей свои причуды. В общем, мне надо… э-э-э… идти.

Несколько человек начинают гоготать, и я вдруг осознаю с возрастающим волнением, что у всех у них чёрные зубы, а из-за плеч торчат перья. Я надеюсь, что перья прикреплены к их дредам, но моя надежда быстро разбивается, когда одна из женщин извлекает длинную стрелу, которую она вставляет в лук и чей кончик цвета слоновой кости невероятно острый.

— Морргот, — бормочу я себе под нос.

— Ни к чему эти проклятья, девочка. Мы не собираемся тебя убивать.

Всего лишь съесть меня по кусочкам…

— Нам не заплатят, если ты умрешь.

— Заплатят?

Моё сердце, которое долбилось о позвоночник с того момента, как та женщина упала с дерева, точно кокос, замирает.

— За твою голову назначено вознаграждение.

На этот раз мне отвечает мужчина с нежным лицом.

— Кто… — я сглатываю, чтобы мой голос перестал звучать визгливо и повторяю. — Кто назначил вознаграждение за мою голову?

— Сам король.

Эм… мерда. Где же, чёрт побери, мой преданный ворон-телохранитель? Неужели он решил отлететь подальше, так как решил, что я накинусь на него, если он убьёт всех этих людей?

То есть, я абсолютно точно на него разозлюсь, но разве пленённый напарник лучше злого напарника? Я мысленно прошу его посеять немного хаоса, разрубить пару лиан и веток, чтобы Ропот мог отсюда ускакать.

— Слезай с коня или мы его подстрелим, — говорит женщина.

Моё сердце опускается, а затем взмывает так высоко, что мне приходится сжать свои стучащие зубы, чтобы оно не выпало наружу.

— Морргот!

«Спроси их, сколько золота пообещал за тебя король».

Он это серьёзно?

— Вы планируете потребовать за меня выкуп? — бормочу я себе под нос.

Женщина, обхватившая лиану, приподнимает одну бровь, из-за чего чернильные завитки, украшающие её лоб, сморщиваются.

— Ты тупая? Ты разве не слышала, что мы тебе до этого сказали?

«Нет, Фэллон. Я планирую им заплатить, чтобы мы могли поехать дальше».

— Я сомневаюсь, что у меня с собой достаточно средств, чтобы соревноваться с вознаграждением короля, — бормочу я.

— Что она сказала? — спрашивает кто-то.

— Я просто болтаю со своим конём.

Я наклоняюсь и похлопываю по шее Ропота, которая покрыта потом.

— Сколько за меня просят?

— Сто золотых.

У-уф. Цена за мою голову потрясает меня, особенно учитывая то, что полуросликам ежедневно напоминают об их никчёмности.

«Предложи им тысячу».

Я говорю сквозь сжатые зубы:

— У меня нет…

«У меня они есть».

Я хмурюсь, потому что не помню, чтобы к его когтям был привязан кошелёк.

— Где?

— Слезай с лошадки, девочка.

Женщина бесшумно приземляется на землю.

Ропот пятится, а потом начинает вращаться на одном месте, потому что мы окружены.

«Предложи им мою цену!»

— Я заплачу столько же, сколько предлагает король, если вы позволите мне проехать.

В джунглях становится тихо, как будто листья и насекомые тоже затаили дыхание.

— У тебя есть сто золотых монет? — спрашивает женщина.

— Да.

Я смотрю наверх и мысленно прошу Морргота устроить дождь из монет, но с неба не падает ни одной.

Человек с точеным лицом издает щелкающие звуки, произнося слова на языке, который я не понимаю.

— Лириал думает, что ты блефуешь.

Я решаю, что Морргот молчит, потому что собирает монеты.

— Не блефую.

— Тогда сто — за тебя, и ещё пятьдесят — за лошадь.

— Что? — мои пальцы скользят по поводьям. — Это…

«Соглашайся. Скажи им, что ты согласна».

Я не могу решить, чему я больше рада: тому, что он переживает или тому, что он остался, а не улетел собирать деньги из своих сундуков.

— Я согласна на вашу сделку. А теперь…

Снова раздаются щёлкающие звуки. Женщина с лианой говорит: