Дом, где исполняются мечты

— Привет, — поздоровался Стрельцов, убрал быстро трубку от уха, кашлянул в сторону, прочищая забитое вопросами горло, и вернулся в разговор. — Марина там у вас сильно выступала?

— Не очень, — успокоила Инга. — Фенечка своим моральным хуком остановила ее, не дав толком разогреться.

— Прости, я подумать не мог, что она поедет в Москву, — извинился за чужие грехи Стрельцов. — Мне казалось, мы с ней обо всем договорились.

— Не переживай. Это нормально и естественно, она мать и беспокоится за дочь.

— Ты не могла бы дать Марине трубку, а то у меня до нее дозвониться не получается, — спросил Стрельцов.

— Не могла бы, — улыбнулась она, Игнат слышал, что улыбается. — Марина легла отдохнуть и уснула.

Она на самом деле спала, без переходной стадии «отдохнуть», — легла и отключилась, накидавшись коньяку от стресса и душевного выворачивания перед маркизой, дав Инге с бабушкой перерыв в активном общении.

— Я приеду, как смогу, — пообещал Стрельцов.

— Зачем? — попыталась выяснить побудительный мотив оглашенного действия Инга.

— За Машкой, — недовольно напрягся Стрельцов.

«Не бойся, не тебя домогаться!» — очень тянуло ответить! «Зачем?», что она спрашивает! Все Стрельцов уже понял, от него она шугается, как лань от браконьера!

— Ты не переживай, Игнат! — подбодрила «лань» пугливая. — Марину мы вроде бы уговорили оставить Машку у нас. Они с Федей в школу ходят, так что занятия девочка не пропускает. Я хотела тебя спросить: может, она останется еще на недельку? В следующее воскресенье возвращаются Дмитрий Николаевич с мамой, пусть они с Машей хоть увидятся.

— Я поговорю с Машей и решу, — не порадовал мгновенным согласием Стрельцов.

— Ну ладно! — заторопилась она прощаться, Игнат услышал там, у нее в трубке, звонок в дверь. — Наверное, дети пришли.

— Пока, — проворчал прощание Стрельцов. Телефончик на кипу бумажную бросил-таки, но в гораздо меньшем раздражении, чем в первый раз.

Значит, еще на неделю? Ну что ж, он за это время уладит вопросы с Мариной, и Машкины вещи к себе перевезет, и…

Стоп, заявка! Без «и» намекающих обойдемся!

К вечеру общими усилиями разрулили вроде бы. Слава тебе господи! Мария с порога принялась ныть уговорочно:

— Тетя Инга, ну пожалуйста, я не хочу сейчас уезжать!

— Разберемся, — пообещала та, — идите обедать. Мама твоя спит пока, проснется — поговорим.

Поговорили, сначала мать тет-а-тет с дочерью, закрывшись в комнате, Инга, Федька и маркиза все прислушивались, не начнется ли шкандаль. Не завязался.

Когда Марина с Машкой пришли на кухню, присоединившись к остальным, Фенечка оповестила гостью петербургскую:

— Марина, мы хотели предложить вам оставить у нас Машу еще на недельку. В воскресенье из Египта возвращаются Ангелина с Димой, они очень расстроятся, что девочка была здесь и не встретилась с ними.

— Ну, я не знаю, — засомневалась Марина. — Я считаю, что ей лучше уехать сейчас со мной.

— Я не хочу, мам! Мы же только что это обсудили! — заартачилась Машка, приняв непримиримую позу.

— Обсудили, и ты знаешь мое мнение, — зазвенела голосом предупреждающим Марина. — У нас непростая ситуация, требующая взвешенного, обдуманного решения, которое мы должны принять своей семьей, не втягивая посторонних людей. Ты и так меня достаточно опозорила, убежав из дома, что лишь подтверждает твою полную безответственность. Так что собирайся, мы едем домой!

— Я не поеду! — прокричала Машка.

Отступила от матери, скрестила руки на груди защитным жестом, глаза наполнились слезами горькой обиды, требующей выхода.

— Я позвонила папе, он сказал, что сам с тобой поговорит! Он мне остаться разрешил! Вот звони ему и разговаривай, а я никуда не поеду!

— Он не вправе принимать такие решения! — заводясь, все круче звенела голосом Марина. — Ты живешь со мной, и я за тебя отвечаю!

— Стоп! — хлопнула в ладоши маркиза. — Марина, позвоните Игнату Дмитриевичу и придите к какому-нибудь обоюдному соглашению. Маша, а ты ведешь себя неподобающим образом, устраивая публичный скандал. Если у тебя есть веские аргументы, учись их излагать, а не брать горлом в споре, как в детской песочнице.

И дала Марине намекающую отмашку рукой — идите, мол, звоните, слышали, что я приказала. Повинуясь, Марина достала сотовый, кивнула извинительно и вышла в коридор.

— Фенечка! — зашептала Машка, как только за матерью закрылась дверь. — Не отдавай меня! Я не хочу уезжать!

Выражение лица Анфисы Потаповны изменилось, посуровев. Она распрямила плечи, и без того прямые в безупречной осанке, и посмотрела тяжелым взглядом на девочку.