Дом душ

Через несколько часов тормозной кондуктор остановил поезд на станции Рединг и мы сошли. Я заметил, что город – пусть и состоящий почти целиком из дощатых домов – выглядит больше и оживленнее любого из тех, которые мы проезжали за последние два дня. На станции было многолюдно; когда прозвучали сигнальный колокол и свисток локомотива, я увидел, что несколько человек готовятся покинуть вагоны, в то время как еще большее количество ожидает посадки. Помимо пассажиров, там собралась довольно плотная толпа: одни пришли встретить или проводить друзей и родственников, другие просто слонялись без дела. Несколько попутчиков-англичан сошли в Рединге, но суматоха была настолько велика, что я почти сразу потерял их из виду. Мистер Смит велел следовать за ним, и вскоре мы оказались в гуще толпы; непрерывный звон, гомон голосов, пронзительные свистки и шипение пара сбивали меня с толку, и я, пробираясь за нанимателем, только и мог, что гадать, куда мы направляемся и как найдем дорогу в незнакомой стране. Мистер Смит надел широкополую шляпу, которую надвинул на глаза, и поскольку все мужчины носили шляпы одинакового фасона, я с трудом различал его в столпотворении. Наконец мы вырвались на свободу, он свернул на примыкающую улицу и еще несколько раз быстро поменял направление. Смеркалось; мы, похоже, попали в убогую часть города; на плохо освещенных улицах было мало прохожих, и они выглядели весьма невзрачно. Внезапно мы остановились перед домом на углу. В дверях стоял мужчина, явно кого-то высматривая, и я заметил, как они со Смитом переглянулись.

– Полагаю, мистер из Нью-Йорка?

– Из Нью-Йорка.

– Хорошо. Они готовы – забирайте, когда пожелаете. Я выполняю приказы и намерен довести дело до конца.

– Очень хорошо, мистер Эванс, это нам и нужно. Вы знаете, наши деньги честные. Выводите.

Я молча слушал и гадал, что все это значит. Смит начал нетерпеливо расхаживать туда-сюда по улице, а мужчина по-прежнему стоял у двери. Он свистнул и окинул меня ленивым взглядом, словно желая запомнить мое лицо на будущее. Я никак не мог взять в толк, что происходит, а потом из бокового прохода появился уродливый сутулый парень, ведя за собой двух кляч.

– В седло, мистер Уилкинс, и побыстрее, – скомандовал Смит. – Нам пора.

Мы вдвоем уехали навстречу густеющей тьме, и я, оглянувшись через некоторое время, увидел далеко позади равнину, посреди которой слабо мерцали огни города; впереди же вздымались горы. Смит направлял свою лошадь по неровной дороге так уверенно, словно ехал по Пикадилли, и я следовал за ним, прилагая все мыслимые усилия. Я устал, изнемог и едва ли замечал хоть что-нибудь вокруг; чувствовал, что тропа постепенно идет вверх, и время от времени видел у дороги большие валуны. Поездка почти не запомнилась. Сохранилось лишь смутное воспоминание о том, как мы проезжали через густой сосновый лес, где лошадям пришлось пробираться среди камней, и еще помню, какие причудливые ощущения вызывал воздух, становившийся по мере подъема все более разреженным. Наверное, вторую половину пути я провел в полусне, потому что в какой-то момент с изумлением услышал Смита:

– Вот мы и приехали, Уилкинс. Это высокогорная долина Блю-Рок. Завтра насладитесь видом. Сегодня вечером что-нибудь съедим, а после ляжем спать.