Дом

– Я сейчас поеду домой, – говорит Нина.

Они смущенно прощаются, и Юэль заходит в смотровую.

На маминой голове закреплено множество проводов, похожих на нити от медузы. Рядом с койкой – капельницы и мониторы, в руках – иглы. Еще один провод тянется от зажима на ее указательном пальце.

А что, если этому есть физическое объяснение? Возможно, врачи определят проблему, которую можно будет исправить таблетками или операцией, и мама снова станет собой. Может, я смогу вернуть ее.

– Как ты меня напугала, – говорит Юэль.

Мама удивленно смотрит на него:

– Разве?

– Как ты себя чувствуешь?

Мама морщит лоб. Кажется, задумывается.

– Я все никак не пойму, что я здесь делаю.

– Ты ничего не помнишь?

– Только то, что я проснулась, а вокруг полно народа, стоят и смотрят на меня, открыв рты. – Мама поправляет ночную рубашку, у нее по-настоящему оскорбленный вид. – И нормальной одежды у меня совсем нет.

Юэль вынужден улыбнуться.

– Я хочу домой, – шепчет мама, а Юэль размышляет, про дом она говорит или про «Сосны».

В дверь стучат, и в палату заходит светловолосая женщина. Это доктор. Она протягивает руку и представляется. Ее зовут Эмма.

– Ваша мама – крепкая женщина, – говорит врач, дружелюбно улыбаясь.

– Что с ней? – спрашивает Юэль.

Врач смотрит на маму:

– Мы пока точно не знаем. Будут и другие анализы, но сначала я хочу рассказать, что мы уже сделали.

– Хорошо.

– Когда ее привезли, она билась в конвульсиях почти двадцать пять минут.

Двадцать пять минут того же, что Юэль видел в кровати матери?

Врач кивает, словно понимая, о чем он думает:

– Да, это долго. К тому же ей еще в «Соснах» дали спазмолитик, но припадок все равно не прекратился. Мы дали ей кислород и еще одну дозу стесолида внутривенно. В конце концов это помогло прекратить припадок.

– И… что же это за припадки такие?

– Пока не могу дать вам точный ответ. Будь это эпилепсия, то после припадка должны были бы наступить вялость, сонливость, дезориентация, усталость. Но ваша мать была бодра, в здравом уме и отвечала на вопросы.

Юэль смеется. Это слишком абсурдно. Значит, общаясь с врачами, мама все еще сохраняет способность казаться здоровее, чем когда-либо.

– Я только что посмотрела результаты ее компьютерной томографии. Ни КТ, ни анализы крови не выявили новой патологии. Мы проверили частоту дыхания, сатурацию, температуру, сделали ЭКГ… – Доктор загибает пальцы. – Нет никаких признаков инсульта, травматического повреждения или опухоли мозга, так что этого бояться не надо. Не обнаружено инфекций, дефицита кислорода или метаболических нарушений. Факт в том, что мы не можем диагностировать у нее никакого заболевания.

Доктор ободряюще смотрит на Юэля, но облегчение не наступает. Юэль предпочел бы конкретный ответ на вопрос, что с мамой творится. Феномен, у которого есть название и который предполагает определенное лечение.

– И что теперь?

– Я положу ее в неврологическое отделение, чтобы там сделали дополнительные анализы. Думаю, надо сделать электроэнцефалографию и люмбальную пункцию, чтобы исключить инфекции центральной нервной системы. А потом посмотрим.

Юэль открывает рот, чтобы спросить, что это значит, но в голове у него не осталось места для новой информации.

– Сколько времени на это уйдет?

– Результаты будут уже завтра во второй половине дня, – говорит доктор. – На вашем месте я бы поехала домой. Вижу, вам необходим сон.

Юэль мотает головой:

– Нет. Я останусь здесь.

«Сосны»

Лиллемур лежит в постели, сцепив пальцы на груди. По ту сторону стены тихо, но это ее не успокаивает. Отче наш, сущий на небесах. Да святится имя Твое. Она оглядывает лица ангелов. Пытается зарядиться от них силой. Да приидет царствие Твое. И на земле, как на небе. На небе… имя Твое. Старушка дышит все тяжелее. Ангелы взирают на нее холодным взглядом. Она позволила себя одурачить. Она их не заслуживает. Лиллемур зажмуривается. Ищет внутри себя слова, но молитва Господня покинула ее. Отче наш, сущий на небесах и на земле… избавь нас от лукавого… хлеб наш насущный дай нам не днесь… Помоги мне. Нет ответа. Ангелы немы.