Доктор Данилов в сельской больнице

— Какая разница — Монаково, Конаково, Ганаково…

На лице мелькнула гримаса, означавшая: «Важно не то, куда именно, важен сам факт».

— Хотелось расширить свой опыт.

— И как?

— Более чем.

— А что за сокращение штатов там произошло?

— Из-за нехватки персонала закрыли отделение анестезиологии и реанимации.

Заместитель главного врача неодобрительно покачала головой — как, мол, можно?

В разговоре возникла долгая и тягостная пауза.

— У вас сейчас есть время? — наконец спросила зам.

— Есть. — Данилов немного приободрился.

— Возможно, с вами захочет побеседовать Михаил Андреевич. Подождите, пожалуйста, в коридоре. Возьмите документы!

Уточнять, кто такой Михаил Андреевич, Данилов не стал. И так ясно, что речь идет о главном враче.

Тот сидел за двустворчатой полированной дверью напротив кабинета заместителя. Данилов успел трижды пройтись по коридору, прежде чем услышал:

— Извините, но Михаил Андреевич уже нашел анестезиолога.

В последнее место Данилов поехал без надежды, повинуясь привычке доводить начатое до конца. В метро попробовал составить короткую, но яркую и убедительную речь, которая смогла бы сразу вызвать к нему расположение. Ничего не получилось: хвалить себя (по-нынешнему, заниматься самопиаром) Данилов отродясь не умел. Да и глупым казалось это, каким-то детским, что ли: «Возьмите меня, я хороший! Я не буду больше ковырять в носу и ругаться матом!»

Сто тридцать шестую больницу Данилов намеренно оставил напоследок. Этот большой скоропомощной стационар неофициально считался «главным бомжатником департамента», туда со всей Москвы свозили асоциальный и бесполисный контингент, что создавало определенные сложности персоналу.

Здешний заместитель главврача по медицинской части не понравился с первого взгляда. Данилов не любил чересчур самодовольных людей. Само собой, заместитель главврача большого полуторатысячекоечного стационара имеет право немного гордиться собой, но достоинство достоинству рознь. Когда оно переходит в чванную спесь, это не вызывает в окружающих ничего, кроме раздражения. Впрочем, манера держаться неплохо гармонировала с внешностью: заместитель был толст, имел вздернутый кверху нос-пятачок и оттопыренную нижнюю губу. Возможно, характер сделал его таким свинообразным.

На даниловское «здравствуйте» заместитель ответил едва заметным кивком. Сесть не предложил, пришлось сделать это самовольно, без приглашения. Документы смотрелись с брезгливой миной, словно они были перемазаны дерьмом. Данилову пришлось сделать над собой определенное усилие, чтобы не забрать их и не уйти. Он сделал три глубоких вдоха подряд и напомнил себе, что устраивается не в заведующие отделением, стало быть, много контактировать с заместителем главного по медицинской части ему не придется. Аутотренинг подействовал.

— Я удивляюсь вашей самонадеянности! — изрек заместитель, закончив знакомиться с документами. — С такой трудовой прямая дорога в участковые врачи, а не в ведущую московскую клинику!

— Нахальство — второе счастье, — улыбнулся Данилов.

— Вот и я о том же! — насупился заместитель.

Данилов встал, взял со стола свои документы, убрал их во внутренний карман куртки и не смог удержаться от ехидства:

— Можно узнать, что именно сделало вашу клинику ведущей?

— Вам этого не понять, — буркнул собеседник и демонстративно уткнулся в какие-то бумаги.

Прощаться Данилов не стал, ушел молча.

Домой он возвращался немного подавленным. Первый блин просто должен выйти комом, но если таким вышел и четвертый, то это уже заставляет задуматься над тем, все ли делается правильно. Идти в участковые врачи Данилову не хотелось, недолгий опыт хождения по вызовам во время эпидемии гриппа навсегда отвратил его от подобной работы. В физиотерапевты не тянуло, во всяком случае пока.

Елена сильно задержалась на работе, и если уж начистоту, Данилов был этому рад, потому что не только не хотелось идти куда-нибудь развлекаться, но и просто рассказывать о том, как прошел день. Он простоял минут десять под контрастным душем, немного поиграл на скрипке, по которой успел сильно соскучиться, проверил написанное Никитой сочинение на тему: «Каким я вижу будущее моей страны» и уже собирался завалиться в постель с какой-нибудь нагоняющей сон книжкой, но в это время вернулась жена и сразу же поинтересовалась успехами.

— Пока похвастаться нечем, — ответил Данилов. — Ужинать будешь?

— Нет, только выпью кофе, — ответила Елена.

Разумеется, под кофе она выспросила у Данилова все подробности, как, что и почему. Помолчала, глядя в окно, и призналась:

— Если честно, то я с такой трудовой тоже бы не взяла. Не конкретно тебя, а незнакомого мне человека.

— А меня?

Данилов шутил, но Елена приняла его вопрос всерьез.

— Если хочешь, посодействую устроиться в другой регион. К себе не возьму. Не хочу, чтобы мне кололи глаза родным мужем.

«Регионом» сокращенно называли структурные подразделения московской Станции скорой и неотложной медицинской помощи, объединяющие несколько подстанций. Елена была директором региона и одновременно заведовала одной из входящих в него подстанций.