Доктор Данилов на кафедре

— Маш, что в тебя уже заложилось? — спросил Данилов, легонько встряхивая дочь. — Надеюсь, что хорошее?

Дочь ничего не ответила. Зато наконец-то начала рассказывать Елена:

— Звонок на домашний. Я снимаю трубку и слышу: «Але, это квартира Владимира Данилова?» — Говорю: «Да», — тоже не здороваюсь. «А это его жена?» — «Жена, — говорю, — она самая». И тут она мне выдает, причем довольно вежливо: «Не хотелось бы вас огорчать, но ваш муж любит меня, а с вами живет исключительно из жалости. К сожалению, это так». «К чьему, — говорю, — сожалению? Моему или вашему?» — «К вашему. Он не может сказать вам, боится, что вы неадекватно воспримете эту новость, поэтому я решила сама позвонить…» Очень, кстати, натурально держалась девушка, не переигрывала. Я позволила себе рассмеяться (ну, сколько можно сдерживаться-то?) и говорю: «Все нормально, милая незнакомка. Если он вас любит, то забирайте его на здоровье… при желании можете жить у нас, комнатка молодоженам всегда найдется!»

— Ловко! — одобрил Данилов. — Маша, наша мама — молодец, да?

— Гым!

— Она, чувствуется, обалдела от такого радушия и замолчала. А потом спрашивает:

— Вы это серьезно?

— Серьезнее и не бывает! Раз у вас настоящая любовь, то разве можно ж вам палки в колеса ставить? Нельзя! Можно только смотреть на вас и радоваться.

Она интересуется:

— А это точно квартира Владимира Данилова?

— Точно, точно. Владимира Александровича Данилова, старшего лаборанта кафедры анестезиологии и реаниматологии…

А она отключилась, не успела я ее на чашку кофе или чая пригласить. И как-то, боюсь я, что больше она не позвонит. Не сладилось у нас…

— Да уж! — согласился Данилов.

Передав Марию Владимировну Елене (с рук на руки, в буквальном смысле этого слова), Данилов отправился ужинать. Куриный суп с лапшой как-то не вдохновил, захотелось простых и вредных бутербродов с сыром и маслом. Отдавая должное здоровому питанию, Данилов украсил каждый из четырех бутербродов листочком салата, заварил в чашке чай и сел за стол.

Недаром некоторые считают, что жирные кислоты стимулируют мозговые процессы. Данилов не успел дожевать первый бутерброд, как его осенило. Да так, что пришлось прерывать трапезу, что было совершенно не в его привычках, и отправляться в спальню к жене, только-только приложившей дочь к груди.

— Слушай, Лен, а почему мы думаем, что мстят именно мне? — спросил он с порога. — Может, кто-то из твоих подчиненных усердствует? И нарочно заходит с другого боку, конспирируется?

— Возможно, ты и прав, — после небольшой паузы согласилась Елена. — Тем более что моя работа этому способствует. Каждый день кому-нибудь на хвост наступать приходится, а иногда и на несколько сразу…

Глава восьмая Эксперт Данилов

— Владимир Александрович, мне тут из департамента прислали, — заведующий кафедрой протянул через стол толстенный коричневый конверт большого формата. — Обработайте, пожалуйста…

Предстояло дать заключение по трем случаям летальных исходов, в которых обвинялись врачи анестезиологи-реаниматологи. В каждом случае в прокуратуру поступили заявления от родственников умерших и были заведены уголовные дела.

«Богато!» — почему-то на почти украинском подумал Данилов, не иначе как сказалось вчерашнее блуждание по украинским сайтам в поисках более-менее приемлемого варианта летнего морского отдыха. Нужно было так, чтобы не очень далеко, не слишком многолюдно и можно было бы доехать на поезде.

Первый случай произошел в восьмой клинической больнице ОАО «Российские железные дороги», в обиходе называвшейся «восьмой дорожной». Анестезиолог Карасеевский обвинялся в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей. Вторая по распространенности в медицинском мире статья — после получения взятки.

И случай-то был не очень сложный — удаляли липому[30] на шее, которая была крупной (десять с половиной сантиметров в диаметре). Операция шла под наркозом, а не под местным обезболиванием. Располагалась липома в месте прохождения крупных сосудов, что грозит хирургу кое-какими неприятными осложнениями. Лучше уж сразу иметь пациента подключенным к аппарату искусственной вентиляции легких и с катетером, обеспечивающим моментальный и удобный доступ в кровеносное русло, чем экстренно подключать и катетеризировать его в середине операции, когда из случайно раненого сосуда фонтаном брызжет кровь. Сосуды чаще травмируются не от того, что у хирурга с перепоя дрожат руки (хотя случается и такое), а от нестандартного расположения сосудов. У всех так, а у этого — по-другому, что не всегда возможно увидеть в операционной ране.