Доклад Генпрокурору

– Этот цементный завод – наше разочарование, – признавался следователю из Москвы терновский прокурор, севший вместе с Кряжиным на заднее сиденье «Волги» из чувства солидарности и уважения. – Один раз там сменяли директора, и к заводоуправлению приехала целая делегация новых управленцев с двумя дюжинами жилистых ребят из частного охранного агентства. Понятно, был переполох, естественно, вызывали милицию, разумеется, дело по смене руководства оказалось у меня на столе. Сам завод имеет довольно большие мощности, и за Уралом известен даже более, чем Искитимский. Одно время его хотела приватизировать группа товарищей, простите, из Москвы, но потом от этой идеи почему-то отказалась. Завод хирел, случился локаут, мощности поизносились, а реанимировать предприятие, которое износилось до предела, никто не хотел. Однако два года назад появились некие Оресьев, Рылин и Каргалин, которые завод выкупили, приватизировали, восстановили и организовали три тысячи рабочих мест. Тернов отбил в овациях ладони. Кстати, об этом я слово в слово рассказывал Любомирову. Он приезжал к нам год назад? – Пащенко уткнулся взглядом в московского «важняка», ища подтверждение того, что тот об этом знает. Найдя, успокоился: – Эти трое и стали совладельцами завода. Старое руководство завалило столы в моей прокуратуре жалобами, заявлениями, письмами и прочим, что давало бы возможность представить картину отчуждения местного достояния баринам со стороны. Собственно, Иван Дмитриевич, так оно и было. Захват произошел, но это был захват в рамках ныне действующего законодательства. Об этом бывшим руководителям было сообщено после ряда проверок, однако они узрели лишь молчаливое смирение прокуратуры перед финансовыми магнатами. Сейчас завод цветет и выдает такое количество продукции, что им можно забетонировать всю Европу.

Более того, он выполняет государственный заказ. Вообще, в России два завода с такими мощностями. Это наш и на юге страны. Между ними, насколько мне известно, шла некая бескомпромиссная борьба за государственный заказ по поставкам в Закавказье мраморной крошки, цемента и гравия, и выиграл ту борьбу Терновский цементный. Читай: Оресьев, Каргалин и Рылин. Кто за ними стоит, я не знаю. Не знаю, и за кем стоят они. Однако нет никаких сомнений в том, что первая думская схватка выиграна именно блоком «Отчизна». Партия «МИР» попала.

Кряжин качал головой. Ему все больше нравился этот человек, управляющий прокурорским коллективом области. Возможно, такое настроение было ему навеяно из форточки – свежее и приятное, лишенное грязи и пыли. Однако Кряжин вынужден был признать, что прокурор области, севший с ним рядом, ситуацию в области держит под контролем и информацией о политических и околополитических сражениях думских фракций владеет основательно. Кряжин слушал Вадима Андреевича и убеждался в том, что рассказ Любомирова и повествование терновского прокурора пока совершенно идентичны.

– И вот еще что удивительно, Иван Дмитриевич, – Пащенко улыбнулся, и в глубине его зубного аппарата сверкнула золотая коронка. – Сначала владельцем завода, как и учредителем, был Оресьев. Но, едва он оказался в Думе и воссоединился с единомышленниками в едином кабинете, Рылин и Каргалин тоже стали совладельцами. Понимаете, что это значит?

– Пока смутно, – признался Кряжин. – Однако есть основания полагать, что Оресьев и эти двое оказались в Думе не случайно и их присутствие там лишь укрепляет их позиции в направлении зарабатывания капитала. Не удивлюсь, если до этого Рылин владел каким-либо заводиком, и Каргалин какой-то мануфактуркой, а сейчас выяснится, что всеми предприятиями они рулят втроем.

Пащенко промолчал и откинулся на спинку сиденья. Кряжин понял все правильно, и незачем более заострять на этом внимание. Следователю из Москвы виднее, с чего начинать и чем продолжать. А его удел – помогать. Он и помогает, чем может.

Вернулся к разговору Кряжин только тогда, когда машина въехала в ворота завода. Мелькнуло лицо недовольного охранника (по всей видимости, в прокуратуре он видел главную угрозу для предприятия), и Иван Дмитриевич вполголоса спросил:

– А сам-то, Вадим Андреевич, что думаешь? Кто Оресьева заказал?

Пащенко пожал плечами. К нему обратились на «ты», и это ко многому обязывало. Или кое о чем, наоборот, предупреждало.

– А ты уверен, что его заказали?

– Нет, – сразу ответил Кряжин.

– Тогда нужно листать бумаги.

– Вот и я об этом думаю. Дашь человека по отдельному поручению поработать?

– Не вопрос. Александра Пермякова предложу. Старший следователь по особо важным делам Терновской областной прокуратуры, человек спокойный и рассудительный.

Иван Дмитриевич признался, что сожалеет, что Пащенко сразу не прихватил его с собой.

– Почему же не прихватил? Научены. Любомиров, тот тоже людей стал просить. Саша, познакомься с Иваном Дмитриевичем Кряжиным.