Доклад Генпрокурору

Чтобы не возбудить подозрений относительно вспышек новых взрывов в Чечне и Дагестане, Каргалин и Рылин замутили мозги Оресьева и сумели доказать ему, что подрывы связаны с «мирцами». Я проверял, Вадим, и знаешь, что самое интересное?

Кряжин указал рукой на лавку посреди темного сквера и скинул с плеч пиджак.

– Самое интересное, это умение правильно пользоваться принципами формальной логики. Я перечел письмо Оресьева, там указаны даты взрывов в Махачкале, Грозном, Моздоке... Всего около десятка. И указаны даты отправки мелких партий цемента завода на юге – конкурента вашего завода. Иначе говоря, завода Ежова и Пеструхина, что руководят «МИРом». Представляешь, они совпадают! За четыре месяца, с января по май, по датам совпали все взрывы. Поставка – на следующий день взрыв. А когда я негласно запросил отчет о поставках завода «мирцев», меня даже пошатнуло от ловкости Каргалина и Рылина. Дело в том, что мелкие партии цемента завод Ежова и Пеструхина отправлял каждый день. Ловишь тему?

Оресьев был слишком озабочен делами в палате, чтобы выяснять такие тонкости. Он написал письмо в прокуратуру, которым занимался старший следователь Любомиров. В ответ «мирцы» предприняли демарш и направили Любомирову кассеты с записью, где «Отчизна» братается с главой Терновского избиркома. Словом, начались дрязги.

Но Оресьев становится опасен. Вероятно, в какой-то момент он проявил свою принципиальную позицию по взрывам, и соучредители с директоратом решили действовать. Рано или поздно Павел Федорович Оресьев узнал бы, какой цемент производит завод, где он является учредителем, и тогда его коллегам по бизнесу было бы несдобровать.

Им нужен ликвидатор, и они его находят в Москве. Человек этот должен быть образован, хитер и иметь расширенный кругозор. Хлопнуть депутата Госдумы – это, я тебе скажу, хлопотное дело. Чтобы «мокруха» не была чересчур рисковой, ты что бы сделал?

Пащенко пожал плечами.

– Заманил бы жертву туда, куда нужно мне, но темой, которая интересует его.

– Они так и поступили, – быстро среагировал, сверкнув в темноте глазами, Кряжин. Было видно, что ему доставляет удовлетворение совпадение его мыслей с мыслями коллеги. – По всей видимости, умный парень Смайлов, который на время сыграл роль киллера, завлек Оресьева в глухой двор, на пятачок среди домов, подготавливаемых к сносу. Заманить просто. Достаточно сказать Оресьеву, что человек, стремящийся к встрече с ним, располагает информацией. Предположим, информацией об участии партии «МИР» в терактах на территории России. Как ты думаешь, депутат Госдумы поволочет на эту встречу отряд милиции особого назначения, если ему будет сказано о том, что в этом случае встреча не состоится? Очевидно, что нет. Оресьев человеком был не из трусливых и на встречу прибыл. Где и был убит. Я уверен, что убит он был Смайловым, потому что Смайлов пришел в тот адрес, где его могла видеть единственная свидетельница, Семиряжская. О Семиряжской он узнал от меня, когда я его еще не подозревал. И он пришел в адрес, чтобы ее убрать. И там нарвался на ворошиловских стрелков из сто двадцать третьего отделения УВД города Москвы.

Некоторое время они сидели молча, курили и посматривали по сторонам. Коньяк расслаблял, кровь согревала, и Кряжину казалось, что земля остановила свое вращение. Короткий миг безразличия к проблемам, заполненный негой. Пройдет час, другой, и проблемы снова встанут, как из-под земли, и он был готов к этому, но сейчас он ценил это мгновение и пользовался им.

– Может, поедем ко мне? – предложил Пащенко. – Следующий рейс из Новосибирска в Москву завтра утром, отдохнешь, выспишься. И не будешь один, что для меня еще более важно.

Кряжин рассмеялся, и смех этот был скорее отчаянием, чем весельем.

– Я сейчас в безопасности, Вадим. Им моя смерть не нужна. Устрани они меня, и сразу встанет вопрос – зачем, если исполнитель мертв? Значит, заказчик все-таки в Тернове. Или связан с этим городом, – снова накинув на плечи пиджак, Иван Дмитриевич заговорил тише. Он устал от сегодняшнего дня. – Я очень хотел взять исполнителя, очень. Всей этой братии я докажу каждое свое подозрение. И Трансформера ты тут возьмешь, я уверен. И руководство у завода сменится, я знаю. И, возможно, депутатской неприкосновенности кое-кто лишится. То, что я предоставлю Генеральному, заставит его довести решение этого вопроса до конца. Но я так хотел взять исполнителя... Хотя, может быть, оно и к лучшему. Такой исполнитель мертвым видится мне безопаснее. Во всяком случае, у МУРа тень с плетня сойдет...

Он уже почти уснул на диване в зале Пащенко, как вдруг бесшумно поднялся и, стараясь не разбудить спящего в соседней комнате терновского прокурора, прошел к журнальному столику. Где-то на нем он оставил свой мобильный телефон, и на поиски его ушла почти минута. В руку ложились то недопитый стакан с минеральной водой, то пепельница, то портмоне. Но он его все-таки разыскал. Хотел разыскать и разыскал. «Всегда бы так было», – успел подумать даже сквозь дрему.

– Алло? – раздалось в трубке.