Дойти до перевала

Однако, ситуация… Савушкин про себя усмехнулся, достал давешнюю сводку и пробежал её наскоро. Так, понятно…. Наступление в Венгрии. Встречные бои под Дебреценом. Плацдармы на Тисе. Понятно, почему завтра приезжают в Словакию эти таинственные пассажиры «паккарда» … Регент Венгерского королевства, адмирал Хорти — кстати, почему регент, если венгерского короля нет? И почему адмирал, если у Венгрии нет выхода к морю и, соответственно, флота? — решил вывести свою страну из войны, как за месяц до этого сделал румынский король Михай. Ну а наши, понятное дело, адмиралу в этом готовы всячески помочь…. Логично и разумно. Сколько у венгров дивизий на фронте? Не менее десятка, минимум. Если Венгрия переходит на нашу сторону — это победа уровня Сталинграда, не меньше! Ну, дай-то Бог, посмотрим, как на это посмотрят немцы. Румынию и Словакию они уже проиграли, если ещё и Венгрию до кучи — то южный фланг советско-германского фронта окажется на линии Триест-Вена. Ух ты! Ладно, утро вечера мудренее, завтра поедем в Зволен, может быть, повидаемся с капитаном Первушиным и его словаками…. Как они тогда остолбенели, когда опричники этого следователя с нас зачали оружие снимать!

Савушкин вышел во двор, где его поджидали остальные разведчики. Капитан про себя улыбнулся — молодцы, бродяги!

Котёночкин протянул ему плотный листок бумаги с печатями. Савушкин мельком глянул — всё верно, с одной стороны на словацком, с другой — на русском, «капитан Тувимцев, войсковая часть полевая почти 75361, командировочное предписание номер такой-то, цель командировки — выполнение задания командования, срок — до 30 октября 1944 года». Подписи, штампы, печати — всё чин-чинарём, не подкопаешься. Ещё бы знать, что это за войсковая часть, за номером 75361? Ну да ладно, это не важно, для любого словацкого патруля этот документ сродни откровения Господню, сомневаться в нём — чистой воды ересь. «Любят тут нас» — про себя подумал Савушкин.

— Товарищ капитан, ну шо, по пивку? Раз полковник приказал?

Капитан улыбнулся. Так-таки приказал…. Хотя здравый смысл в словах старшины есть. Но пиво подождёт….

— Олег, давай организуй заселение в этот пансионат, проведи парково-хозяйственный день, приведи в божеский вид наше обмундирование. Витя, тебе — забрать со стоянки наш «блитц», перегнать его к пансионату, всё ценное, что там есть — перенести в наши комнаты. Женя, я твой отчёт передал полковнику, он его сегодня обещал прочесть. Так что готовьте дырочки под ордена… Но сначала — баня! Потом чистка оружия, ну и если будет время до комендантского часа — то пиво….

Некрасов угрюмо буркнул:

— Понятно. Пиво — в другой жизни….

Савушкин улыбнулся.

— А кто сказал, что пиво нельзя употреблять в процессе ПХД? Никто этого не говорил. Возьмите литров пять, что-нибудь закусить — и вперёд!

Лейтенант спросил вполголоса:

— Задание и впрямь несложное?

Савушкин кивнул.

— Абсолютно. Перевезти пару человек из пункта А в пункт Б, не привлекая внимания. По своей территории. Без стрельбы и погонь. Как и говорил Баранов — практически учебное….

На следующее утро Савушкин, проснувшись, минут пять не мог понять, где он находится — белые простыни, тёплое одеяло, мягкая, уютная подушка, за окном — густой, как молоко, туман…. И лишь раздавшийся рядом внушительный, как будто утробный, тяжёлый удар колокола, зовущий католиков на заутреню, привёл его в чувство. «Мы в Банска-Бистрице, это пансионат «Мойзес», я капитан Тувимцев и сегодня мы едем в Вельки Кртиш» — это мысль немедленно подняла его с постели, но, взглянув на часы на колокольне напротив их пансионата, капитан Савушкин чуть было не выругался — ну виданное ли дело, поднимать людей после таких приключений в шесть утра? И Савушкин, про себя улыбнувшись, рухнул обратно в белую кипень крахмального постельного белья — когда ещё доведётся поспать в такой роскоши….

Второй раз Савушкин проснулся уже около девяти — его разбудил звук автомобильного мотора: какой-то водитель терзал свой грузовик прямо под окнами пансионата. Обругав неумеху, капитан встал, оделся — отметив про себя, что его изрядно потрёпанный костюм из серого чесучового пиджака и твидовых брюк не только выстиран, высушен и выутюжен, но ещё и старательно заштопан явно не рукой старшины — и спустился во двор. К немалому изумлению капитана, машиной, устроившей побудку жильцам пансионата, был новенький тёмно-зелёный «додж три четверти» в трёхосной версии с тентом. За рулём же этого чуда американского автопрома сидел сержант Чепрага, один из радистов узла связи их управления — который, увидев Савушкина, тут же заглушил мотор, дёрнул ручной тормоз и, выскочив, доложил, фасонно приложив ладонь к гражданскому кепи:

— Товарищ капитан, сержант Чепрага представляется по случаю назначения в вашу группу на должность радиста!

Глава двадцать третья

О том, что любое учебное задание в экстремальных условиях может вдруг стать боевым. А может и не стать…

— Товарищ капитан, вы видели?