Дойти до перевала

— Тогда, Олег, сразу за этим селом, как только будет съезд куда-нибудь в лес — сворачивай сразу, без приказа. Времени у нас не густо, информации для Центра куча, надо всё сформулировать, зашифровать — еле-еле уложимся…. — После этих слов Савушкин, достав блокнот, принялся, сверяясь с балансом, составленным Котёночкиным, прямо на ходу составлять донесение, благо, как он и сказал старшине, докладывать сегодня было что…

Сразу за деревенькой начался густой орешник — куда Костенко, высмотрев уходящую в глубину зарослей вырубку, и направил «хорьх». Вырубка была явно свежей — Савушкин для себя отметил, что словаки весьма деятельно и аккуратно следят за своими лесами — но для автомобильного движения крайне неподходящей. Корни лещины делали из просеки такую «стиральную доску», которой любые автополигоны позавидовали — посему, как только вырубка сделала поворот и «хорьх» уже нельзя было углядеть с дороги на Битчу — капитан приказал остановится.

— Так, Женя, держи, шифруй. — капитан протянул радисту листок из своего блокнота. Тот взял его, глянул на плотно исписанный клочок бумаги и лишь присвистнул. Савушкин развёл руками: — А что делать? Иначе никак….

— Минут шесть-семь придется передавать, самое малое. А здесь не Белоруссия….

Савушкин нахмурился.

— Имеешь в виду радиопеленгаторы?

— Их. Тут кругом заваруха, немцы наверняка ищут рации повстанцев. Могут и нас под эту музыку запеленговать. Чего не хотелось бы….

— Могут. — Согласился капитан. И добавил: — Но мы постараемся свинтить подальше сразу после сеанса, даже чаю не выпьем. — После этих слов он едва заметно улыбнулся, давая понять, что про чай — шутка. Затем продолжил: — Пока они нас запеленгуют, пока пришлют облаву — нас уже нет, ищи ветра в поле… — И, обращаясь к Некрасову с Костенко, приказал: — Хлопцы, разворачивайте рацию, антенну метра на три закиньте. Мы с восточной стороны горы, но их тут сильно много, сигналу надо помочь дойти до Центра…. Володя, — обратился Савушкин к своему заместителю, — ты на стрёме, следи за дорогой.

Пока все готовились к сеансу — Костенко забрасывал антенну, Некрасов подключал рацию, радист шифровал, а лейтенант бдил у поворота на дорогу — капитан, расстелив на капоте карту, задумался о дальнейшем пути.

Идти на юг. Это правильно с точки зрения выполнения задания, так мы в подробностях узнаем о дислокации тех немецких частей, что дислоцируются по эту сторону Белых Карпат. Ежели дойти до Дуная — то вся немецкая группировка будет у нас на карандаше. Это хорошо. Плохо то, что с каждым километром на юг уменьшаются шансы на переход на территорию, которую контролируют повстанцы. Отсюда до восставших районов — до той же Раецкой долины, до Мартина и Жилины — рукой подать, часа два ходу на их «хорьхе». Но уже от Тренчина до повстанческих территорий будет добраться дюже мудрено, а от Братиславы — вообще невозможно. Придется и впрямь тащится в Мишкольц — чего априори не хотелось бы…. Да, дилемма….

— Товарищ капитан, готово! — Радист протянул Савушкину листок с зашифрованной радиограммой. Капитан глянул текст — и покачал головой.

— Групп триста?

Радист тяжело вздохнул.

— Двести восемьдесят семь. Это минут десять, если с квитанцией. Засекут…

Савушкин кивнул.

— Засекут. Конечно, при условии, что у них тут есть пеленгаторы. И что? Мы на машине, юркнем вниз — и поминай, как звали.

Строганов покачал головой.

— Товарищ капитан, а вы тут машин много видели?

И тут у Савушкина по спине пробежал холодок. А ведь радист прав! Твою. ж мать! Как он об этом не подумал? Да любой облаве крайне подозрительным покажется одинокий «хорьх», ползущий к Битче от точки выхода в эфир не немецкой рации! Которая у них к тому же американская! Тут никакие байки про «трофеи» не помогут, тут все шансы оказаться в абвере! С соответствующим исходом….

— Ты иди передавай. У меня есть десять минут, решу, что будем делать дальше. Володя! — кликнул Савушкин заместителя. Лейтенант тут же подбежал к «хорьху».

— Звали, товарищ капитан?

— Звал. Мне тут Женя одну толковую мысль подкинул. Машин легковых тут особо не заметно, тем более — таких, как наша. Которая полна подозрительных личностей, большинство которых не говорит по-немецки. С американской радиостанцией в багажнике, да плюс с двадцатью килограммами тола и двумя дюжинами взрывателей.

— И что? — Удивлённо спросил Котёночкин.

— И то, Володя, что если у немцев тут есть пеленгаторы и ягд-команды для отлова нежелательных радиолюбителей — то мы для них лакомый кусок. Если мы попадём под облаву — нас загонщики, обыскав, не обращая внимания на наши тодтовские документы, поволокут в контрразведку. То бишь в абвер. Или в четвертое управление РСХА, сиречь гестапо, что ни разу не легче. И там, и там не дураки сидят…. Посмотрят они на нашу радиостанцию, на наших орлов, вяло шпрехающих на немецкой мове с характерным восточнославянским акцентом — и капут. И нам, и нашему заданию…

— И что тогда мы будем делать?

Савушкин улыбнулся.

— А для этого я тебя и позвал. Ты карту изучил, правильно?

— Словакии? Ано… ну, то есть да. Ано по-словацки да. — Смущённо пояснил лейтенант.