Дочери войны

– Мы с ним несколько недель периодически встречались, но это было до твоего признания, что ты его любишь. Потом я сразу прекратила эти встречи.

– Ты должна была бы мне рассказать.

Виолетта пожала плечами:

– Прости. Честное слово, я не хотела причинять тебе боль, а тем более затевать ссору. Я знала: он из тех мужчин, кого называют дамскими угодниками, и подумала, что это может ударить по тебе.

Потянулись минуты. Элен не знала, как относиться к услышанному, но чувствовала себя обманутой. Жаль, что Виолетта еще тогда не сказала ей о своем романе с Жюльеном.

– Элен, ну давай оставим прошлое в прошлом, – предложила Виолетта. – А? Мне самой очень неловко.

Элен рассеянно разглядывала линии на собственной ладони. Виолетта была ее подругой. С кем еще можно было всласть посплетничать, как не с ней? Но не сказать ни слова о своем увлечении? Такого никак не ждешь от подруги, которой ты вроде бы небезразлична и которая небезразлична тебе.

– Так о чем ты хотела поговорить? – наконец спросила Элен.

– Уже и забыла.

Элен решила оставить прошлое в прошлом. Жюльен давно исчез, а Виолетта по-прежнему здесь. Бессмысленно дуться на то, чего уже не изменить.

– Большое тебе спасибо за починку платья.

– Пустяки.

Элен поцеловала ее в щеку, и они вместе пошли к выходу.

Вернувшись в кабинет, Элен увидела там капитана Мейера. Он пришел снять швы и в знак благодарности принес вино и шоколад.

– Напрасно вы это, – сказала Элен, но его теплая улыбка и искренняя благодарность заставили ее задуматься.

Наверное, нельзя одинаково ненавидеть всех немцев. Ненависти заслуживают только нацисты.

– Если я, в свою очередь, могу вам чем-то помочь, говорите без стеснения, – предложил он.

– Вы серьезно?

Немец кивнул.

Элен принялась снимать швы, думая над его предложением. Интересно, мог бы он помочь спасти Виктора? Нет, конечно. У него были связаны руки, и тем не менее Мейер удивил ее, когда, закончив лечение, оставил свой номер телефона, предложив обращаться в случае надобности.

– А что случилось с дезертиром, о котором меня тогда спрашивали?

Капитан наморщил лоб, словно не понял ее вопроса.

– Не помните? Вы тогда еще находились в клинике. Ваши офицеры спрашивали меня об этом дезертире.

– Да, вспомнил. Полагаю, он жив.

Элен кольнуло страхом. И сейчас же перед мысленным взором появился Томас. Она с предельной ясностью увидела его бледное перекошенное лицо и ледяные глаза. Затем он поднял руку и указал на нее. Элен заморгала, прогоняя это наваждение.

Вечером они с Флоранс пошли на реку, где уселись на плоский камень, свесив босые ноги над сверкающей водой. Флоранс покрыла ногти на ногах розовым лаком, заявив, что это улучшает ее самочувствие. Этот отрезок реки, невзирая на быстрое течение, был безопасным для купания. Элен вдруг ощутила сильное желание поплавать. Ей отчаянно захотелось очутиться в воде и просто почувствовать, как тело ей подчиняется. Речная долина навевала покой, заставляя забыть о времени. Элен поняла: желание искупаться на самом деле было связано с потребностью расслабиться, сбросить с себя напряжение минувших дней.

– Тебе не жарко? – спросила она сестру.

– Еще как жарко. Хочу поплавать, – ответила Флоранс, словно прочитав мысли Элен. – Вот только теплая ли вода?

– Конечно, не такая, как в июле и августе.

– Но наверное, достаточно теплая для купания.

Они смотрели на реку, которая брала свое начало на Центральном массиве, а заканчивалась при впадении в дельту Жиронды близ Бордо. И почти на всем протяжении она текла на юго-запад. Длиной почти пятьсот километров, Дордонь когда-то играла важную роль в жизни одноименного департамента, а в более ранние времена служила его единственной транспортной артерией. Появление шоссейных и железных дорог не уменьшило людской любви к реке. В Дордони водились осетр и лосось, а также выдры. Элен жалела, что они с сестрой не захватили купальные костюмы и удочку. Да и какое-нибудь питье не помешало бы.

Флоранс встала и принялась раздеваться.

– Я спеклась. Лезу в воду, – возбужденно объявила она. – Пойдешь со мной? – (Элен покачала головой.) – Как знаешь, – пожала плечами Флоранс.

Элен смотрела, как сестра спустилась к кромке воды и вошла.

– Черт! – завопила Флоранс. – Вода холоднющая.

Элен засмеялась. Солнце приятно согревало ей кожу. Она подставила лучам и лицо. Казалось бы, чего проще, а как приятно. Поначалу Флоранс шумно плескалась и фыркала, однако постепенно привыкла к температуре воды и уверенно поплыла кролем. Она двигалась по поверхности, наполовину погрузив лицо в воду и отфыркиваясь и одновременно делая сильные гребки руками. Плавала она легко, показывая безупречность движений. Элен тоже встала. Поплавав, Флоранс крикнула сестре, чтобы присоединялась.

– В воде так чудесно, – кричала Флоранс. – Давай, Элен, не трусь. Не порти мне удовольствие.

Элен еще помешкала, затем быстро расстегнула пуговицы, скинув юбку и блузку. Посмотрев на воду еще немного, она порывисто сняла и нижнее белье. Сказала «А»…

– Ого! – завопила Флоранс. – Элен, ты настроена серьезно!