Доченька. Возвращение

— Это — портрет твоей мамы. Помнишь, я рассказывала тебе о ней в тот день, когда привела тебя домой? Она была моей подругой, названной сестрой. Думаю, если мы поставим ее фотографию возле твоей кровати, с тобой никогда не случится ничего плохого!

Фотография матери! Мелина приподнялась, опираясь на локоть, и, нахмурившись, стала рассматривать лицо своей настоящей матери. Мари видела, что девочка задрожала, что ее губы приоткрылись, когда она впилась глазами в лицо Леони.

— На этой фотографии ей двадцать лет. Мы тогда еще жили в «Бори», в Шаранте. Скоро мы с тобой там побываем. Это фото сделал один фотограф из Шабанэ. По такому случаю Леони распустила волосы и надела новое платье.

— Какая она была красивая! — пробормотала Мелина. — Значит, это — моя мама… Настоящая…

Своим маленьким пальчиком девочка обвела лицо на фотографии. Это был трогательный и в то же время очень печальный жест. На лице Мелины играла задумчивая улыбка.

— Да, твоя настоящая мама! — сказала Мари, которая едва сдерживала слезы. — Мелина, я уверена, Леони хотелось бы, чтобы ты была славным ребенком, послушным и неленивым. Были времена, когда она помогала мне с моими детьми, по-моему, даже кормила Камиллу из бутылочки.

Мелина попробовала представить эту красивую молодую женщину с фотографии живой и разговаривающей с Мари. И с ребенком на руках…

Улыбка ее мгновенно исчезла, с искривившихся губ сорвался горестный вздох. Вот если бы она была тем ребенком, которого сейчас представила! Девочке страстно захотелось войти в фотографию, чтобы встретиться с матерью прежде, чем она исчезнет. Все могло бы быть по-другому: ей бы не пришлось расти в приюте и никогда бы она не мечтала о другой матери! Это было так несправедливо…

— Почему она умерла? — спросила она.

Девочке не стоило знать эту часть истории. Мари поцеловала ее в мягкую, слегка влажную щеку и ответила ласково:

— Она была очень больна. Леони больше не с нами, но я уверена, она оберегает тебя, будучи на небесах, потому что ты — ее ребенок. А теперь спи! И пообещай мне одно: если когда-нибудь тебе захочется сделать глупость или стать злой, беги скорее ко мне и скажи об этом. Договорились?

— Обещаю, мама Мари! Ты такая добрая! Я очень тебя люблю.

Мелина вздохнула, и ее маленькое тело, до этого момента свернувшееся калачиком, выпрямилось и расслабилось. Она повернулась на бок, положила руки на колени Мари и, зевая, улыбнулась. У нее закрывались глаза. Мари некоторое время сидела с ней рядом, растроганная и задумчивая. Ей придется нелегко, в этом мать Мари-де-Гонзаг оказалась права. Этой девочке понадобится помощь, чтобы обуздать неосознанное желание мстить. Но супруга доктора Меснье была убеждена, что в глубине души дочери Леони прячутся сокровища доброты.

Время поможет ей превозмочь свои слабости, но жизнь в семье между Мелиной, наделенной таким сложным характером, Нанетт с ее «настроениями», Камиллой, растущей и задающейся все большим количеством вопросов, и Адрианом, который все еще сохранял дистанцию по отношению к новому ребенку в доме, обещала быть непростой. Когда дыхание девочки стало ровным, Мари на цыпочках вышла из комнаты.

Наконец и она ляжет… Уставшая, она все же нашла в себе силы прошептать: «Моя Леони, я обещаю тебе оберегать твою дочь и любить ее, как люблю своих собственных детей, до конца моих дней…»

Глава 16 Выбор Поля

4 августа 1948 года

Мари под руку с Адрианом вошла во внутренний дворик аббатства. В синем атласном платье и кокетливо сдвинутой набок соломенной шляпке, она по привычке двигалась довольно быстро. Супруг согласился пойти с ней вместе на благотворительную ярмарку, устроенную монахинями. Этот ежегодный праздник стал событием регионального масштаба, а аббатство славилось высоким качеством своих товаров.

Исключительный случай — все семейство Меснье было в полном сборе. Лучившаяся радостью Мари обернулась, чтобы удостовериться, что все ее дорогие и любимые рядом. Стояла прекрасная погода, которая гармонировала с радостной атмосферой ярмарки, развернувшейся на открытом четырехугольном участке, ограниченном со всех сторон аллеями. В центре возвышался фонтан. Его прозрачная прохладная вода стекала в монолитный бассейн диаметром около трех метров. Питаемый небольшим источником, в давние времена этот бассейн служил монахам умывальней. Иссушающее августовское солнце серебрило шиферные крыши зданий аббатства, окружавших, подобно защитным крепостным стенам, место, где расположились продавщицы.

Свои столики под полотняными навесами сироты и ученицы аббатской школы расставили на лужайке. Все девочки улыбались, и все же за их улыбками угадывалось напряжение — все они осознавали важность события. Сегодня им предстояло пережить свой «момент славы», которого они ждали несколько долгих месяцев.