Доченька. Возвращение

Мари засмеялась, так ее позабавил энтузиазм супруга. Настоящий спортивный комментатор национального радио! Как точно он запомнил все детали, описанные в статье во вчерашней газете! Мари тоже прочла выпуск ежедневной газеты «La Montagne»[16], но запомнила только одно сильное и красивое выражение — «Гиганты гонки». Так назвал спортсменов мэр Брива в своем интервью для прессы.

— Дорогой, можно подумать, что ты жмешь на педали вместе с ними! — сказала Мари весело. — По-моему, в тебе погиб талантливый гонщик!

— Увы, я уже слишком стар, чтобы менять жизнь! Но ты сама знаешь, я не отказываю себе в удовольствии покататься на велосипеде по дороге на Бейна!

Растроганная Мари поцеловала супруга. Она получала удовольствие от этого праздника, от солнечного дня.

— Адриан, надеюсь, ты не забыл фотоаппарат в номере отеля? Будет жаль, если ты не сфотографируешь момент прибытия «гигантов гонки»!

Адриан улыбнулся и жестом фокусника извлек из кожаной сумки их недавнее приобретение — фотоаппарат.

— Вот он! А ну-ка, дорогая, встань на камень, и я увековечу тебя в этот день славы, которому мы радуемся вместе со всеми жителями Брива!

Мари послушно замерла на камне, чувствуя себя счастливой. И вдруг со своего места она увидела первую машину каравана прессы — ту, на которой была эмблема сыроварни «Bel».

— Адриан, скорее! Они едут! — крикнула она, поддаваясь охватившему толпу волнению.

С трудом они пробились в первый ряд. Внезапно на плечо Мари опустилась чья-то рука. От неожиданности она вздрогнула.

— Мамочка, с чего это ты проходишь мимо дочери, даже не удостоив ее взглядом?

— Матильда! Я тебя всюду искала! Но в такой толпе это не просто…

Женщины поцеловались. Мари удивил скромный наряд дочери, которая обычно выбирала весьма экстравагантную одежду. Сегодня на молодой женщине были полотняные брюки и серая рубашка. Адриан не стал скрывать своего изумления:

— С каких это пор наша Матильда одевается, как разведчик в тылу врага? Ты и про черные очки не забыла, и про шляпку! Настоящая кинозвезда инкогнито!

Матильда смущенно улыбнулась и сказала:

— Не знала, что правила хорошего тона нынче позволяют глумиться над будущей матерью! Ну здравствуй, папа Адриан! Скажи, ты не против, если я стану называть тебя так, как Мелина? Раньше мне это в голову не приходило…

— Папы хватит, моя девочка! — тихо отозвался тот. На Адриана нахлынула волна нежности. — Но раньше ты ни за что не хотела говорить мне «папа»! С шести лет ты, упрямица, называла меня или «отец», или «Адриан»!

Матильда бросилась к нему на шею, в глазах ее блестели слезы.

— Я была глупая! Теперь мне хочется называть тебя только так — папа!

Эта сцена немного испортила Мари настроение. Она знала по опыту, что, когда дочь начинает изливать нежность на кого-то из родных, это означает, что дела у нее идут не слишком хорошо. И все же она растрогалась.

— Идем, дорогая! Попробуем найти Камиллу и Мелину, — предложила она. — Я буду защищать тебя от толкотни своим телом! Я их вижу! Вон там, справа! Они хорошо устроились, хитрюги!

Камилла и Мелина подпрыгивали от нетерпения, поджидая гонщиков, о чьем приближении уже было объявлено. Обе в цветастых платьях и с платочками на волосах, они радовались тому, что оказались в самом сердце праздника. Внешне очень разные, обе светились улыбками. И, словно дети, держались за руки.

— Я подобрала три флажка! — похвасталась Мелина.

— А я один! Отдам его Жану, когда поедем в Прессиньяк, — отозвалась Камилла. — Мне так хотелось, чтобы и Лизон с детьми сюда приехала!

Мелина едва слышала ее слова. Она видела себя звездой дня — к примеру, невестой Луизона Бобе или той девушкой, которая на глазах у всех поднимется на эстраду и вручит букет победителю этапа. Адриан вернул ее с небес на землю, ущипнув за руку. Девушка вздрогнула.

— Папа Адриан, ты меня напугал! Еще секунда — и я бы дала тебе пощечину, приняв за чужого!

— Неужели? — подхватил он. — Я бы очень удивился, маленькая дьяволица! Обычно ты не так строга с парнями, которые за тобой ухаживают…

Польщенная Мелина рассмеялась, но времени на ответ у нее не было — грянул шквал приветственных криков:

— Вон они! Едут!

— Руис идет первым! Он победит!

Загрохотали крики «ура!», сопровождаемые оглушительными аплодисментами. Адриан тоже увидел первого гонщика, испанца Бернардо Руиса, и пылко поприветствовал его. Голос комментатора из громкоговорителей сообщил зрителям о том, что испанский гонщик показал отличный результат на этом стовосьмидесятипятикилометровом участке. Следом за ним, сияя металлическими деталями и яркими майками, появилась группа лидеров.

— Поднажми, Бобе! — крикнула какая-то женщина при виде французского гонщика, чья популярность росла с каждым днем.

Что до Адриана, то он высматривал спортсмена, интересовавшего его больше других, — Роже Левека, который с начала гонки был в желтой майке лидера. По пятам за ним следовал Лоррен Бовен.

— Посмотри, Мари! В желтой! Это Левек! Какой молодец! Подумать только, какие лишения и издевательства ему пришлось перенести в концентрационном лагере! Вот достойный пример мужества!