Доченька. Возвращение

Камилла, совершенно потерянная, опустила голову. Она много месяцев мечтала снова увидеть этого молодого человека, но при мысли, что он может оказаться рядом, готова была бежать. Она горько сожалела о том, что надела легкое платье, открывавшее плечи и верхнюю часть груди. Нервным жестом Камилла пригладила обрамлявшие ее лицо шелковистые волосы.

— Мадемуазель Меснье?

Девушке показалось, что ее сердце вдруг перестало биться. Она подняла голову и увидела перед собой Гийома. Он неуверенно улыбался, верхняя губа его была оттенена тонкой полоской светлых усов.

— Вы ведь Камилла Меснье?

— Да, это я. Добрый вечер!

Мысли теснились в голове Камиллы. Смотрит ли на нее сейчас мать? А отец? Подойдут ли они, чтобы их разлучить? Испуганная подобной перспективой, девушка решилась и жестом пригласила его последовать за ней:

— Идемте! Давайте отойдем чуть дальше… Быстрее!

Она схватила собеседника за руку и повела мимо молодежи, танцующей заводную польку.

Обернувшись, Камилла посмотрела на скамейку, где преспокойно сидели ее родители. Слава Богу, они ничего не заметили! Гийом, который находил ситуацию одновременно забавной и странной, без возражений последовал за девушкой. Наконец они остановились за обтянутой цветастой тканью эстрадой.

— Простите меня! — пробормотала Камилла. — Просто мой отец был недалеко… Он запретил мне к вам приближаться, поэтому я решила отойти подальше. Вы понимаете…

— Разумеется! Я знаю, каков он в гневе! Ваша мать тоже терпеть меня не может. Признаюсь, ваше письмо меня озадачило…

Девушка дрожала от волнения. Она не могла себя заставить посмотреть Гийому в глаза, а потому стояла и так изгибала свои пальцы, словно хотела завязать их в узел. Наконец она проговорила:

— Я не думала, что увижу вас! Спасибо, что пришли… Это так мило с вашей стороны!

— Вам не за что меня благодарить, мадемуазель! Я еще месяц назад решил, что приеду посмотреть на гонщиков «Тур де Франс». Даже если бы я не получил ваше загадочное послание, я бы был сегодня вечером в Бриве. Но, честно говоря, я вас искал… Вы ведь написали, что у вас ко мне «серьезный разговор»? Это ваши слова, верно?

Он не стал говорить, что был поражен, прочитав на конверте имя отправителя: «Камилла Меснье». В памяти тотчас же возникла картинка: девушка с длинными волосами и голыми ножками на площади в Прессиньяке. Худенькая и порозовевшая от смущения, она показалась ему слишком неловкой, почти подростком. Но сегодняшняя его собеседница производила совсем иное впечатление: элегантное светлое платье подчеркивало изящество ее фигуры, красивые волосы волной спадали на плечи, а лицо, освещенное робкой улыбкой, и большие испуганные глаза были просто очаровательны!

Камилла была занята тем, что подыскивала слова, боясь показаться глупой, и не заметила, с каким вниманием Гийом ее рассматривает. После недолгого молчания он спросил:

— Так что, собственно, случилось?

— О! Я ни за что не решусь вам признаться! — дрожащим голосом проговорила Камилла.

— И все же попробуйте! Я не голодный злой волк, который бросается на балу на девушек!

Она смущенно улыбнулась. Ей так не хотелось тратить драгоценные секунды, когда он наконец был рядом, на эту историю с анонимными письмами! Он так вежлив… Так терпелив… И так хорош собой! Камилла наконец придумала, как ей выкрутиться.

— Дело в том, что родители запретили мне даже разговаривать с вами, но я не понимаю почему! — тихо сказала она. — Прошлой весной я видела вас с мамой на площади в Обазине. Я терпеть не могу недомолвки, а вы? Так вот, я подумала, что вы можете мне объяснить…

— И это все? — удивился Гийом. Он был явно раздосадован.

— Да… и нет!

— Я так и думал! Ну же, мадемуазель, будьте посмелее! Такой красавице просто стыдно быть трусихой! Раз я уже здесь, расскажите, что вас беспокоит!

Щеки Камиллы горели. Комплимент молодого человека вознес ее на вершину счастья. И она решилась, надеясь прогнать последнее облачко, затемнявшее горизонт ее надежд.

— Я спрашивала себя, не связано ли такое отношение к вам родителей с той мрачной историей с анонимными письмами, которые они получали… почти два года назад. Я не понимаю, какое вы могли иметь к ней отношение, но, признаюсь, пытаюсь найти ответ… И еще: я видела вас с Варандо в Прессиньяке. Я очень удивилась, узнав, что вы поддерживаете отношения с такими людьми, особенно с Элоди. Она причинила столько горя моей матери! Это на вас совсем непохоже!

Гийом выдержал удар. Снова эта гнусная история отозвалась болью в его сердце. А ведь он уже решил было, что частично выплатил свой «долг», предоставив Полю ссуду на очень выгодных условиях. Со временем его роль пособника стала казаться ему незначительной. Но, стоя перед Камиллой, такой очаровательной в своем простодушии, он снова почувствовал себя виновным и опозоренным. Вздохнув, он сказал громко: