Дочь Земли

- Я тоже хочу тебя, Алира.... По-моему, я никого и никогда не хотел так, как тебя.... И, когда я вернусь....

- Ты уезжаешь?! - Вскрикивает она с отчаянием. - Почему?! Надолго?!

Он быстро, но мягко, закрывает ей рот ладонью.

- Тихонько, девочка. Так нужно. У меня есть дела и помимо Центала. Они бывают важными и неотложными, вот как сейчас.

Ей на глаза наворачиваются слезы. Она отталкивает его руку. Начинает вырываться. Он не отпускает, сильнее прижимает к себе, перехватывает руки, заводит за спину. Прислоняет её к своей груди, потихоньку укачивает.

- Спокойно, малыш. Спокойно. Ничего плохого и непоправимого. Я скоро вернусь.

- Когда?! - С болью восклицает она.

- Не более чем через месяц.

- Почему ты не хочешь взять меня с собой?! - Она умоляюще приникает к нему, плачет. - Я не буду тебе мешать, не буду обузой....

- Нет, Алира. - Он отвечает, как отрубает, холодно и жестко. - Это совершенно исключено. Опасно сейчас отдалять тебя от Земли. Твоя сущность на сто процентов еще не сформирована. Если связь с Центалом чересчур ослабнет или будет утеряна, ты - скорее всего - погибнешь. У тебя сейчас самый нестабильный период. Нужны постоянные планомерные нагрузки. Мне надо, чтобы ты развивала себя с максимально возможной отдачей. Тренируй свои способности, углубись в это до упора. И ничего мне не говори сейчас, я не хочу слышать никаких протестов. У тебя есть четко поставленная цель. Поставленная мною. Хочешь, чтобы все было хорошо, не отступай от нее, не потакай своим слабостям!

- Не отталкивай меня, пожалуйста, - безнадежно жалобно просит она.

- Я не отталкиваю, малыш. Я о тебе забочусь. Думаешь, почему все они при физической близости со мною погибают?.. Дело не только в том, что я забираю энергию. Дело еще и в том, что у них внутри, после моего вторжения, ничего целого не остается....

Аля, не дыша, впивается в него глазами. На лице - растерянность и почти ужас.

- К-как, - бормочет беззвучно, - как это?..

- Тебе себя сейчас продемонстрировать, что ли? - его губы искривляются в горько-насмешливой гримасе. - Поверь, малыш, все так, как я говорю. Я не буду рисковать тобою, пока не уверюсь полностью: ты сможешь это хотя бы пережить, не сойдя с ума от боли. О каком-то там удовольствии в этом процессе речь для тебя, покуда, вообще не идет. Уяснила себе?!

Аля чуть заметно кивает. Растерянно и испуганно глядит, отводит глаза. Краасс гладит её по голове. Бережно целует в лоб, в опущенные ресницы. Говорит ласково, настойчиво:

- Время пролетит быстро. По приезде я сам буду заниматься тобой. Я тебе еще надоем, ребенок!

- Нет! - Мотает головой Аля - Никогда и ни за что! Я тебя очень-очень-очень люблю!

- Знаю, малышка, - он легонько касается пальцем кончика её носа. - И я благодарен тебе за это, поверь.

* * *

Аля стоит у балюстрады, опершись спиной на перила. Смотрит вверх. Над крышею жилблока, уходя в небо, дрожит зеленым световым маревом энергетический транспортный коридор. Через него, как на грузовом лифте, рагезты отсылают на космобазу необходимое в полете оборудование и припасы.

Эти самые их припасы для нее сейчас - основной больной вопрос. Кулаки непроизвольно сжимаются так, что ногти впиваются в ладони. Она тихо стонет, лицо искажает болезненная гримаса. Один за другим коридор втягивает в себя, поглощает и уносит огромные металлические контейнеры-пирамиды. Внутри них, это ей известно достоверно, люди. Усыпленные и накачанные особым препаратом, они пребывают в бесчувственно-коматозном состоянии, и будут оставаться (или, как говорят рагезты 'сохраняться') в нем непосредственно до 'использования'.

Краассу вчера, отчего-то, заблагорассудилось, чтобы она, весь день перед отлетом, сопровождала его. Может, и, даже, скорее всего, он просто решил устроить ей определенную шокотерапию, чтоб не забывала, кто она теперь и среди кого живет. И Аля такого насмотрелась - до сих пор волосы шевелятся.

Ну, ладно, взрослые!.. Хотя их пленники, все до единого, были молодыми, привлекательными, в отличной физической форме. Но потом Аля увидела детей. И вот тут ей поплохело окончательно. Ребятишек, возрастом от пяти до десяти-двенадцати лет, собрали в огромной камере. Глядя через прозрачную стену на бесчисленные глаза, распахнутые в немом выражении горя и ужаса, Аля чуть не рыдала сама. Господи, да что же это? Они же совсем маленькие! Они еще и не жили вовсе!! Она порывисто обернулась к стоящему рядом Краассу, приготовленные слова замерли на губах. Он глядел на нее, откровенно забавляясь. Губы сложились в ядовито-ледяную ухмылку. И вся поза выражала открытое ожидание. Ожидание её протестов, возмущений, криков. И Аля пересилила себя. Промолчав, повернулась лицом к камере. Собравшись с духом, нарочито безразлично произнесла:

- Их так много. Начнется переполох, поиски.

- Нет, - он отвечал спокойно, но Аля продолжала чувствовать, как Краасс ощупывает её глазами, словно в брони слабину ищет, - здесь дети со всей Земли. Просто негроидная раса - в отдельном помещении.