Дочь убийцы

В «Сатердей ивнинг пост» были яркие, цветные картинки: улыбающиеся люди с блестящими волосами, большие семьи, дни рождения, вечеринки на Рождество и День благодарения, такие многолюдные, что гости едва помещались в комнате. И индейка – на них всегда была большая жареная индейка, которую разрезал благородного вида мужчина с большим ножом. Иногда ветчина, из которой торчали какие-то черные штуки, а наверху лежали ломтики ананаса.

Улыбающиеся люди казались инопланетянами. Грейс наслаждалась этими рисунками точно так же, как книгами по астрономии.

«Тайм» и «Ньюсуик» писали о печальных, неприятных и скучных вещах и помещали рецензии на книги и фильмы. Блейдс не видела особой разницы между двумя этими журналами и не понимала, зачем нужно читать чужое мнение, если можно иметь свое.

Самым интересным изданием был журнал «Психология сегодня». Малкольм начал привозить его, когда Грейс исполнилось десять, как будто она наконец что-то заслужила. Девочка сразу же заинтересовалась экспериментами, которые можно проводить с людьми, выясняя, что заставляет их совершать умные или глупые поступки, ненавидеть, любить или игнорировать друг друга.

Особенно ей нравились те, где люди вели себя по-разному, одни или в группах.

И еще эксперименты, которые показывали, как направлять людей туда, куда тебе нужно, делая их по-настоящему счастливыми или несчастными.

Однажды, появившись после долгого перерыва, Блюстоун попросил разрешения провести еще несколько тестов – «это недолго, опять истории по картинкам».

– Конечно, – сказала его подопечная и помахала экземпляром «Психология сегодня». – У вас еще есть такие?

– Я гадал, как ты к ним отнесешься. Заинтересовало?

– Да.

– Конечно, Грейс, ты получишь все экземпляры, которые мне удастся отыскать… Кажется, в машине есть еще.

Девочка вышла вслед за психологом из дома и пошла к его коричневому «Бьюику». На переднем пассажирском сиденье сидела женщина с худым лицом и волосами, которые казались снежно-белыми. Блейдс даже в голову не приходило, что Малкольм может ездить не один.

Потом она обозвала себя дурой. Он дружелюбный человек, и у него, наверное, много разных друзей. Целый мир за пределами ранчо, журналов и психологических тестов для воспитанников из приемных семей.

По какой-то причине эта мысль вызвала у Грейс острую боль. В верхней части ее живота, прямо под грудной клеткой, в центре. Она отвела взгляд от женщины.

Стекло на месте пассажира опустилось. Тихий, ласковый голос произнес:

– Привет.

Девочка заставила себя повернуться к женщине, и первым, что она заметила, были брови. Маленькие полукружья идеальной формы. Улыбавшиеся ей губы были накрашены бордовой помадой.

Ровные белые зубы. Острый подбородок. Ямочка на левой щеке. Очень привлекательная женщина. Она как будто сошла с картинки в «Реалите» – носила одежду haute couture, ела escargos и пила Bourdeaux в Париже, в Каннах или в grand château в долине Луары[8].

– Привет. – Голос Грейс был таким тихим, что она себя почти не слышала.

Дама с белыми волосами вышла из автомобиля. Она была примерно одного возраста с Малкольмом и тоже оказалась высокой – конечно, не такой громадиной, как он, но одной из самых высоких женщин, которых Блейдс когда-либо видела, – и худой, как журавль. На ней были серый свитер, черные брюки и серебристые туфли без каблуков, украшенные золотыми пряжками. Волосы у нее оказались не белыми – просто солнечный свет осветлил их, сделал одновременно золотистыми и серебристыми.

В «Реалите» такие волосы назвали «пепельными».

Челка спутницы Блюстоуна, выглядевшая так, словно ее стригли по линейке, доходила до середины гладкого, бледного лба. Из-под челки смотрели слегка прищуренные глаза, широко расставленные, с крошечными морщинками в углах. Взгляд ярко-синих глаз был ласковым, и хотя женщина улыбалась, девочка почувствовала в ней глубоко спрятанную печаль.

– Мисс Грейс Блейдс, это профессор София Мюллер. Профессор, Грейс, – представил их Малкольм.

Светловолосая женщина протянула руку:

– Не обращай внимания на все эти глупости. Я – его жена. Называй меня Софи.

Пальцы у нее были длинными, гладкими и прохладными, с ногтями жемчужного цвета, которые блестели, как хромированные детали автомобиля. Она была похожа на королеву из книжки с картинками. На монарха.

Блюстоун был большим, но на монарха он совсем не походил. Скорее на Маленького Джона из «Робин Гуда». Добрый великан. Не такой, как в истории про бобовое дерево…

– Грейс – красивое имя, – сказала профессор София Мюллер, и ее улыбка стала еще шире. – Для красивой девочки.

Блейдс почувствовала, что краснеет.

София же поняла, что допустила оплошность, потому что бросила короткий взгляд на мужа.

Она его жена, будь с ней повежливей.

– Спасибо за комплимент, – сказала Грейс. – Рада с вами познакомиться, профессор Мюллер.

Она его жена, но не взяла его фамилию?

На секунду все умолкли.