Дочь предателя

Дыхание Джека сбилось. Он был зол на нее за то, что она поставила их обоих в такое затруднительное положение. Злился на нее за то, что она так привлекательна, и завидовал тому, как другие мужчины смотрели на нее. Он боялся за нее, и его опасения, были оправданы. Какими бы ни были причины, он не должен был разочаровывать ее. Капитан снял треуголку, бросил ее на сиденье напротив и взъерошил волосы.

Она отодвинулась подальше от него, сжавшись в комок.

— Ты имеешь полное право сердиться. Я сама заставила тебя взять меня на эту вечеринку.

Мышцы на затылке капитана напряглись.

— Что ты ждешь, чтобы я сказал? Конечно, нет, ты была совершенно права, что подвергла нас обоих опасности? Ты невинная девушка зашла в этот дом, ничего не зная о куртизанках, и все же решила играть эту роль.

— Я понимаю, это сейчас. Думаю, что… что могла бы… Эти люди думали, что я просто…ну… вещь…,и они могут делать все, что хотят со мной.

Мягкий всхлип донесся из глубины капюшона, и Джек понял, она плачет. Сочувствие и стыд накрыли его. Девушка была в ужасе, а он дал по ней полный залп ярости. Неужели катастрофа с Фелицией так ожесточила его сердце? Неужели он стал таким же уродливым внутри, как и снаружи?

— Успокойся, сейчас все в порядке.

Он протянул к ней руку, и она не отвернулась. Джек отодвинул край капюшона, чтобы увидеть ее лицо. Влага позолотила ресницы. Аманда пытаясь сопротивляться слезам, зажмурилась, но одинокая капелька скатилась, оставляя серебряный след на ее щеке.

— Я была… так… напугана. Ты был прав. Я никогда… не должна была бы…

Всхлипы перемежали ее слова. Еще одна слеза последовала за первой. Она подняла дрожащую руку, чтобы закрыть лицо.

Джек отреагировал, не задумываясь. Своими длинными руками, он притянул ее ближе к себе. К его удивлению, девушка всхлипнула и прижалась к нему, ее пальцы сжали отвороты его мундира. Она дрожала в его объятиях, а он гладил ее волосы и шептал нежные слова.

— Все кончено, Аманда. Ты в безопасности. Тебе никогда не придется снова пройти через такое тяжелое испытание, как это.

Она снова всхлипнула и кивнула, уткнувшись лицом в его галстук.

Капитан вскинул подбородок. Ее глаза остекленели от шока, Аманда смотрела на него, казалось, не замечая слез, текущих по ее бескровным щекам. Джек улыбнулся и вытащил платок из кармана.

— Почему у женщин никогда нет носового платка, когда он им нужен? Мой галстук плохая замена.

— Боюсь, я намочила его.

Аманда взяла платок и улыбнулась ему сквозь слезы улыбкой, поразившей его в самое сердце, как выстрел. Она была действительно невинна. В отличие от Фелиции, в Аманде ничего не было искусственного.

— Боюсь, я поцелую тебя снова.

Эверли провел большим пальцем по ее дрожащей нижней губе, увлекшись линией пышного рта. Он наклонил голову и нежно коснулся губами ее губ.

Она не сопротивлялась и повернула голову. Капитан услышал ее тихий вздох, почувствовал, как девушка склоняется ближе к нему. Этого было достаточно, чтобы соблазнить его на второй поцелуй.

— Аманда, — пробормотал он.

Капитан имел намерение контролировать себя, придерживаться легких и нежных объятий, но никогда прежде поцелуй не был на вкус так сладок. Он прижался к ее губам, смаковал соленый вкус слез, которые остались на них. Тихий стон вырвался у Аманды, и она прижалась к нему, ее грудь коснулась его груди. Самоконтроль Эверли начал рваться, как старые паруса в шторм.

Было так… так хорошо, даже в этой неудобной позе — колени соприкасались, плечи упирались в спинку кареты, тела повернуты под странным углом, чтобы можно было прижаться к друг другу как можно ближе. Все это не имело значения. Все, о чем Джек мог думать в этот момент, была она. Желание усиливалось с каждым прикосновением, он упивался соблазнительным запахом ее кожи, ощущением тела, тесно прижатого к нему, пьянящей мягкостью ее губ. Тепло захлестнуло его и зажгло страсть, которую он считал давно исчезнувшей. Капитан запустил одну руку под плащ и положил ей на бедро. Он хотел ее, и не только в физическом смысле. Правда, ее формы были привлекательны. Очень, очень привлекательны. Но то, что Джек чувствовал к ней, было глубже, чем это. Все в ней, ее верность, независимый характер, упрямый нрав сформировали уникальное сокровище, которое звали Аманда. Женщина, которую он держал в своих объятиях. Проклятье, она была праздник для ума и чувств, в данный момент он не хотел ничего больше, чем поглотить ее. В дальнем углу его совесть, остатки самообладания ворчали на него, но в тот момент он был готов бросить чувство осторожности за борт.

Но его совесть сохранилась. Джек отстранился и посмотрел на Аманду. Ее глаза под тяжелыми веками, губы, опухшие от его поцелуев, она чуть было не отдалась. Так доверчива. Так невинна. Эверли сглотнул. Нельзя делать этого. С большим трудом, он отстранил ее подальше от себя.

— Джек? Что случилось?

Ее голос эхом выразил неразбериху чувств на ее лице.