Дочь олигарха

Следующие пять минут на экране мелькают невероятно худые красивые девушки, они позируют перед зеркалами в одних крошечных трусиках или лежат рядом с белыми кошками на белых простынях – угловатые, истощенные, трагичные. Некоторые фотографии странные: например, на одной девушка обхватила ляжку ладонями и не просто соединила сверху большие пальцы, но даже смогла их перекрестить. Очень много ребер, пупков, джинсовых шортов и коротеньких топов. Правда, в основном все эти девушки выглядят просто как обыкновенные знаменитости или танцовщицы. Они ненамного худее моделей или актрис, на которых все равняются и которые играют обыкновенных людей в фильмах и рекламе, которую все смотрят. Единственная разница – в том, что под их постами есть приписки типа “Я седня столько сожрала, что теперь реально себя ненавижу” или “Я такая жирная и тупая и столько съела сегодня. Завтра постараюсь быть к себе строже” или “Я в зале, отрабатываю, потому что утром обожралась”. Ясно, что в данном случае “обожралась” означает, что они почти ничего не съели. Некоторые комментарии приободряющие: “У тебя все получится ты такая красивая”, кто-то предлагает помощь. Анастасия профессионально перемещается из одного канала в другой, пока не находит страницу с особенно красивой девушкой, тут все фото черно-белые, а подписи к ним такие: “Я хочу исчезнуть”, “Я хочу грудь поменьше” и “Я сейчас посмотрела на пончики и так разволновалась, захотелось умереть”. На одном из снимков эта девушка одета в трусы и лифчик, которые похожи на детский комплект, и на обоих предметах белья вышиты слова “Папина дочка”. Выглядит, честно говоря, жутковато. Под последней фотографией подпись: “Я буду голодать, пока не похудею как надо”. Она была опубликована три года назад.

Часть с вопросами и ответами длится почти полчаса.

– Что вы думаете про пирог с патокой? – спрашивает кто-то. – Он действительно вреден?

– Ну, все люди разные, – начинает Анастасия. – Но если вас интересует мое личное мнение… Для меня пирог с патокой это все-таки “нет”. Я не ем глютен, а это исключает почти все торты и пироги. Нет, понятно, что в патоке полно витаминов, но содержание сахара там такое, что это явно не целесообразный выбор. Но я говорю только за себя – тут каждый выбирает сам. У всех есть свои пищевые границы, и я отношусь к ним с уважением.

– А палки-макалки вы едите?

Слышно, как несколько девочек сдавленно хихикают.

– Я, честно говоря, не знаю, что это такое.

– Что бы вы выбрали: быть уродливой и счастливой или красивой и несчастной?

Но тут звенит звонок, оповещающий о начале второй половины учебного дня, и все расходятся.

Мадам Венсан готовит постановку французского рождественского вертепа, который девочки покажут родителям в последний день учебы, после чего их всех развезут по домам на две недели одинокого переедания и неограниченного поглощения роликов на ютьюбе. Их родители понятия не имеют, что такое ютьюб. Они думают, что это такое место, где можно смотреть безобидные видео поп-исполнителей, видеоуроки приготовления ньокки и инструкции по прибиванию полок. Они даже не догадываются, что их дочери дни напролет следят за тем, как кто-то качает себе задницу, пресс и плечи. И не догадываются, как чувствует себя при этом любая девушка: одновременно пустой и полной, как грязная комната с открытой дверью. Анастасия запостила в общей сложности примерно тридцать часов видеороликов о том, как она ест сырые продукты в рамках “восстановительной программы”. Эти новые салаты, объясняет она во вступлении, гораздо лучше, чем те, которые она ела в свои анорексичные времена, потому что в них она добавляет несколько орехов макадамия и чайную ложку семян чиа. А еще на ютьюбе можно часами смотреть видео чужих покупок. Девушки заказывают в магазинах “Топшоп” одежды сотни на две фунтов, а потом примеряют обновки и снимают себя на видео.

Но до каникул еще много времени, так что все это пока далеко. И французская постановка – тоже еще не завтра.

Наташе досталась роль Иосифа. Тиффани играет осла. Бекки с плохими волосами – Мария, ну то есть Мари. В одной из главных своих реплик Наташа должна прочесть молитву “Аве Мария” на французском. В ней есть что-то очень ритмичное, почти джазовое, размер четыре на четыре и легкое раскачивание. В темные недели конца семестра Таш обзаводится привычкой каждый вечер читать молитву перед сном. И еще произносить спасительные слова в те ужасные моменты в три часа ночи, когда она вдруг просыпается с турбулентностью в сердце и флуоресцентными мыслями, пронзающими мозг: отец, Бьянка, мужчина в метро, Коля… Она читает молитву снова и снова, пока слова не проникнут в ее сновидения и она не поймет, что наконец-то опять спит. Хотя, конечно, осознание того, что ты спишь, и настоящий сон – это разные вещи.