Дочь кузнеца

Луна почти зашла за здание школы, и серебристо-светлые прямоугольники на полу танцевальной залы превратились в узкие косые полосы. Только вряд ли две рабыни заметили это. Для них этой ночью не существовало ни только времени, не было больше ни школы, ни Догаты, ни всей Салевы. Они танцевали без музыки, но даже этого не замечали. Они летели по воздуху, ловили лицом солнце, а губами соленые океанские брызги или капли чистого дождя над лесом. Ветер запутался в их волосах, заставляя их вскидывать головы, словно диких трепетных птиц.

Их тел больше не существовало. Они словно застыли в прыжке. Стремительные движения казались смазанными. Фигуры перетекали одна в другую. И больше не было необходимости задумываться о смысле каждой позы, потому что смысл был один на весь танец, один на двоих. И тело само плело узор, без вмешательства сознания, зная, что ему следует делать. Руки, ноги, шея, спина никогда еще не были такими гибкими, не обладали такой силой. Больше не существовало слишком сложных па или невыполнимых движений. Не нужно было думать и нечего изображать. Этой ночью в пустынной зале существовал только танец. И они были свободны, подчиняя свои тела лишь одному приказу: лететь! Жить!

Ночь шла к рассвету, приближая новый день. Такой же, как и любой другой день в догатской школе для рабынь. Но только не для них двоих, этой ночью узнавших истину.

* * *

1275 год от Сотворения мира.

Эта комната тоже была пуста. Занила захлопнула дверь и, ударив кулаком в стену, выругалась, вспоминая всех Темных Богов разом. Откуда ей, девочке, пять лет проучившейся в закрытой школе для рабынь, известны самые грязные салевские ругательства, Занила и сама не могла бы сказать.

Ругательства не помогли. И даже не успокоили.

Солнце медленно садилось. В этом коридоре не было окон, но Занила ощущала это по сумеркам сгущавшимся внутри школы. Каждое мгновение промедления отделяло ее от ее цели. Она не может уйти, пока не найдет, но у нее есть всего одна ночь. А завтра аукцион.

Собрав рабынь перед ужином, Дагар объявил об этом. Для семи самых старших девочек пятый год обучения подошел к концу. Шестнадцать-восемнадцать лет - они считались уже достаточно взрослыми, чтобы быть проданными. В третьей декаде последнего весеннего месяца в догатской школе традиционно устраивались торги, на которые приглашались самые богатые и знатные люди салевской столицы. Аукционы проводились каждый год. Но одно дело наблюдать со стороны, зная, что тебя это не коснется, и совсем другое - понимать, что завтра будешь продана именно ты!

Занила заставила себя оторваться от стены и шагнуть дальше. Время ускользало вместе с солнечным светом. Ей нельзя медлить.

"К завтрашнему вечеру каждая из вас обретет нового хозяина! - так говорил Мабек Дагар, обращаясь к семи девушкам, смотрящим на него раскрыв рот. К шести. Нет, обращался-то он к семи, а вот раскрыв рот... Оглянувшись на подруг, Занила быстренько изобразила на лице выражение неземного счастья. Ничего сложного: просто скопировать глупую улыбку Райши. - И только от вас будет зависеть, сумеете ли вы понравиться вашему новому хозяину. А значит то, как сложится ваша судьба!" А вот с последними словами управляющего Занила была более чем согласна. Свою судьбу она выбирает только сама. Решение было принято. И даже осознано.

И снова классные комнаты одна за другой в безрезультатных поисках.

А в школе пусто. Конечно, по вечерам, когда у рабынь заканчивались занятия, а надсмотрщики перебирались из основного здания в свой домик, в коридорах никогда не было особенно многолюдно. Понятно, рабыни из старшей группы готовятся к завтрашнему аукциону. Рабы из обслуги тоже заняты приготовлениями. Ну, а где младшие ученицы? Сидят по своим спальням и мечтают, завидуют? Для этого ведь Мабек Дагар объявляет о торгах при всей школе? Нет, Занила не хотела бы сейчас оказаться на их месте. Она уже давно поняла, что идти можно только вперед.

Да. Дошла.

Коридор внезапно кончился, и рабыня оказалась на открытой галерее, тянущейся вдоль всего левого крыла. Окна по случаю почти летней жары были распахнуты настежь и сквозь них был виден задний двор, угол конюшни и... И много чего еще, чего Занила уж точно видеть не хотела.

"Да остались ли еще в этом здании места, не связанные ни с какими воспоминаниями?!" - память полыхнула болью. Разве она может так болеть?!. "Куда только не зайдешь, если перестанешь себя контролировать?!" Сколько же она не была здесь? И ничего не изменилось. А ведь она была уверена, что научилась, не задумываясь, обходить стороной это место.

Глава 3. Урок боли

Зима 1271 года от Сотворения мира.

- Поклонись ниже! Так! Теперь можешь войти в комнату. Глаза не поднимай! - госпожа Дарина как всегда на занятиях пощелкивала хлыстом, в несколько раз свернув длинное кнутовище, но в этой учебной комнате, изображавшей трапезную залу богатого салевского дома, удары звучали совсем не так резко, как в зале для танцев.