Дочь фортуны

Немало финансовых проблем вынудило Эстер сочетаться браком с кузнецом, на что вмиг ушла четверть всех доходов компании мадам. За те недели, что остальные мучались дизентерией, Джо чуть было не потеряла домик, и все же мысль увидеть когда-нибудь, как ее голубки работают вне всякой конкуренции, рождала в женщине тщеславие, помогающее и далее вести борьбу со всякого рода напастями. Всем пришлось далеко не сладко, но сама мадам уже не могла допустить, чтобы ее девочки зажили прежней жизнью, потому что несмотря на свою собственною нелегкую судьбу, сильно к ним привязалась. Всегда считала себя серьезным промахом Господа Бога, страстно влюбленным мужчиной, поневоле оказавшимся в теле женщины, поэтому никак не могла понять подобное проявление материнского инстинкта, который вдруг ощутила в своем сердце, когда теперь он бы подошел ей менее всего. Ревниво заботилась о Томе Без Племени, хотя получала немалое удовольствие от того, что отмечала, будто выполняет все положенное «словно сержант». В осуществлении необходимого женщина не проявляла и капли нежности, которой никогда и не было в ее характере. Вдобавок ребенок должен был вырасти крепким - под стать своим предкам, а всякого рода жеманство отнюдь не способствует воспитанию мужественности, о чем и предупредила Элизу, когда застала последнюю, укачивающую малыша и рассказывающую чилийские сказки. Эта внезапно обнаружившаяся нежность обернулась серьезной помехой для ее голубок; в довершении всего они тоже что-то себе смекнули и начали обращаться к мадам, называя ту «мамаша». Такое прозвище выводило ее из себя; впрочем, делать подобное им тут же запретила, хотя на эту просьбу никто не обратил своего внимания. «У нас, чтоб вас всех, коммерческие отношения. Яснее просто не могу объяснить: пока работаете, все будем при деньгах, с крышей над головой, едой и с каким-никаким покровительством, но стоит лишь ослабеть или постареть, о чем ясно скажут морщины вместе с седыми волосами, тогда прощайте, мои хорошие! Заменить вас будет проще простого, в нашем мире женщинок до этого дела полным-полно», - в таком духе любила говорить сквозь зубы сама мадам. После чего как бы внезапно удавалось ощутить приторно-сладкое чувство того, что не могла себе позволить ни одна сплетница, пока находится в здравом рассудке. «Вот такая дрянь через тебя и проходит, чтобы выйти в добрые люди», - подтрунивал Вавилонянин, Злой. Так оно и было на самом деле, ведь в то время как женщина тратила драгоценное время, заботясь о больных, не зная людей даже по имени, жившая в деревне другая мадам не пускала кого-либо с чумой даже и на порог своего заведения. Джо становилась все беднее, другая же, напротив, лишь жирела, то и дело красилась в блондинку, вдобавок завела простоватого любовника моложе себя лет на десять с мускулами настоящего атлета и с алмазной коронкой на зубе. Тем самым лишь более развила свое дело, и в выходные дни шахтеры выстраивались в ряд перед дверью заведения с деньгами в одной руке и своими сомбреро в другой, а все потому, что всякую женщину, как бы низко та ни пала, выводил из себя вид снятых сомбреро. В этой профессии определенно нет будущего, - подтверждала Джо: закон таковых не защищал, Господь позабыл, а впереди смутно виделись известные вещи – старость, нищета и одиночество. Ей пришла в голову мысль заняться стиркой белья и приготовлением пирогов на продажу, чем можно было одновременно поддерживать и игорное дело и кулинарию, но ее девочки совсем не собирались зарабатывать на жизнь столь тяжелым и малооплачиваемым трудом.

- Это грязное ремесло, девочки. Лучше бы с ним завязать, выучиться на преподавателей, в общем, сделать что-то со своей жизнью и более мне не надоедать! - грустно прошептала мадам.