Дочь фортуны

Паулина Родригес де Санта Крус сошла с судна «Фортуна» точно императрица, вся в дерюжке и с багажом в девяносто три баула. Третье путешествие капитана Джона Соммерса с кусками льда на борту оказалось истинным мучением как для него самого, так и для оставшихся в живых пассажиров и членов экипажа. Паулина поставила в известность весь мир, что судно принадлежит ей и, пытаясь идти наперекор капитану, то и дело отдавала морякам своевольные распоряжения. Они даже не надеялись утешиться тем, что увидят даму, страдающую хотя бы легким головокружением, потому что ее, напоминающий слоновий, желудок отлично справлялся со всеми «прелестями» мореплавания и практически без особых последствий, кроме, пожалуй, растущего все более и более аппетита. Ее дети, как правило, забивались на судне именно там, где пассажирам находиться не следует, и происходило подобное несмотря на то, что с них не спускала глаз не одна нянька. Если дети оказывались в неположенном месте, на борту били тревогу и вынуждено останавливали плавание в целом, потому что, отчаявшись, мать не переставала визжать о том, что, мол, те уже упали в воду. Капитан максимально тактично пытался ей объяснить, что с подобным случаем следует смириться, бедных детей уже поглотил Тихий океан. А она по-прежнему отдавала распоряжение спускать в море спасательные шлюпки. Много ли мало прошло времени, но маленькие существа все же объявились живыми и здоровыми, и спустя несколько часов после трагического происшествия вполне можно было возобновить начатое путешествие. А вот ее неприглядная комнатная собачонка поскользнулась в один прекрасный день так, что угодила прямо в океан буквально на глазах нескольких свидетелей, на какое-то время лишившихся дара речи. На пристани в Сан-Франциско ее уже ждали муж с зятем с чередой экипажей и повозок, готовых довезти семью со всеми баулами до самого дома. Это был новый роскошный, для нее построенный, дом в викторианском стиле и сам по себе довольно элегантный. Из Англии туда привезли заранее пронумерованные вещи, а также план для его будущего обустройства; не забыли и об обоях, мебели, арфе, пианино, лампах и даже фарфоровых фигурках с пасторальными картинами, что так украшают интерьер. Однако ж, Паулине здесь не понравилось. По сравнению с ее мраморным особняком в Чили, этот казался кукольным домиком, который вот-вот бы разрушился, стоило лишь чему-то опереться о стену; и все же другим вариантом на данный момент никто не располагал. Женщине хватило и взгляда на кишащий город, чтобы верно оценить свои возможности на новом месте.

- Вот здесь мы и расположимся, Фелисиано. И будем первыми, кто по прошествии нескольких лет примкнет к аристократии.

- Так ведь это у тебя есть и в Чили, жена.

- У меня-то да, но не у тебя. Поверь мне, этот город станет самым важным на побережье Тихого океана.

- Этот, образованный лишь из разного сброда и шлюх!

- Именно так. Таким только дай почувствовать себя представительными. Здесь не будет никого уважаемого более самой семьи Кросс. Очень жаль, что англичанишкам не под силу выговорить твою настоящую фамилию. Кросс – не больше чем имя производителя сыров. Но, в конце концов, полагаю, что всего иметь, пожалуй, и нельзя…