Добывайки на реке

«Можно в кои-то веки понежиться», – подумала Хомили и устроилась поудобнее на красном одеяле под горячими лучами солнца. Под и Арриэтта решили, что она задремала, но это было не так, Хомили мечтала: рисовала себе их будущий дом, с окнами и парадной дверью – настоящий семейный очаг. Иногда он виделся ей маленьким и уютным, иногда – в четыре этажа высотой, и тогда она спрашивала себя: «А не поселиться ли нам в особняке?»

По какой-то непонятной причине эта мысль напомнила ей о Люпи: «Интересно, что она подумала, спустившись вниз из этих своих тёмных комнатёнок: что мы растворились в воздухе, провалились сквозь землю?.. Ведь именно так это для них и выглядело». Хомили представила удивлённое лицо Люпи, громкие возгласы, предположения… и, улыбнувшись самой себе, прикрыла глаза. «Они в жизни не догадаются, что мы ушли по водостоку. А уж мысль о Литл-Фордэме им и в голову не придёт: для этого у них слишком бедная фантазия».

Миновали два безмятежных солнечных дня, а на третий день пошёл дождь. Уже с утра начали сгущаться тучи, и к полудню лило как из ведра. Сперва Арриэтта, намереваясь переждать непогоду на воздухе, укрылась среди корней под нависающей кромкой берега, но вскоре дождь усилился, ветер кидал ей брызги в лицо, а сверху на неё текли целые потоки. Корни сделались скользкими и грязными. Все трое кинулись бежать к водостоку.

– Во всяком случае, – заметила Хомили, когда они уселись, скорчившись, в начале трубы, – отсюда нам всё видно, не то что в чайнике.

Однако вскоре Под услышал далеко в трубе нарастающий шум и воскликнул:

– Холмкрофт! Бежим скорее!

Но Хомили, глядя на серую пелену дождя, не двинулась с места, заявив, что если уж им суждено промокнуть до нитки, то горячая вода приятней холодной.

Глава пятнадцатая

Они всё же покинули трубу и правильно сделали: река поднялась почти до самого обрыва, который им надо было обогнуть, чтобы добраться до чайника. Песчаную кромку берега уже залило, и им пришлось разуться и идти босиком. Вода была мутная и коричневая от ила. Мелкую зыбь сменили упругие, стремительные волны, и когда бежали к чайнику, добывайки увидели, что поток несёт огромные ветви, которые то скрываются в глубине, то вновь взлетают на гребнях волн.

– Спиллер не сможет плыть по такой воде… – простонала Хомили, в то время как, добравшись до чайника, они переодевались в сухую одежду.

Голос её, хоть она и кричала во всё горло, был едва слышен из-за грохота дождя, барабанившего по крышке. Снизу, так близко, словно это было в подвале их дома, доносился рёв разлившейся реки, но чайник, стоявший на каменном фундаменте и накрепко застрявший в откосе берега, казался несокрушимым. Носик у него был направлен в подветренную сторону, а крышка не пропускала внутрь ни капли.

– Двойной ободок, – объяснил Под. – Эти старомодные чайники сделаны как надо…

Рассчитывая на то, что скоро появится Спиллер, они съели остаток яйца, но всё равно ощущали голод, поэтому, когда через входную дыру увидели, как поток пронёс мимо них полбуханки хлеба, горестно вздохнули.

Наконец совсем стемнело; они закрыли вход пробкой и приготовились ложиться.

– Во всяком случае, – сказал Под, – здесь сухо и тепло. И конечно же, скоро прояснится…

Но на следующий день по-прежнему шёл дождь. И на следующий…

– Он не сможет вернуться в такую погоду, – то и дело вздыхала Хомили.

– Для Спиллера нет ничего невозможного, – пытался успокоить её Под. – Этот ящик вполне надёжное судно, и навес у него крепкий. Течение здесь, под куманикой, идёт у самого берега. Вот почему он выбрал этот уголок. Помяни мои слова, Хомили: он может появиться в любой момент. Спиллер не из тех, кого испугает капля-другая воды.

Разговор этот был в их «банановый» день. Под отправился на разведку по скользкой корке грязи под куманикой. Увлекая за собой свисающие ветки, вода ровным и сильным потоком текла через укрытие, где Спиллер держал свою барку, и там, в ветвях, застряла полупустая размокшая пачка сигарет, мокрый лоскут и перезревший банан.

Когда Под принялся через входную дыру протискивать его дюйм за дюймом в чайник, Хомили отчаянно завизжала, потому что не поняла сперва, что это такое, а когда узнала банан, принялась то смеяться, то плакать.

– Успокойся наконец, – печально глядя на неё, сказал Под, втолкнув наконец весь банан внутрь. – Возьми себя в руки.

Что она и сделала… почти что сразу.

– Ты должен был нас предупредить, – всё ещё тихонько всхлипывая и вытирая фартуком глаза, сказала она с упрёком.

– Я вас звал, но дождь так грохочет…

Они досыта наелись бананом – всё равно он перезрел и долго хранить его было нельзя. Под нарезал его поперёк вместе со шкуркой – так удобней держать, – и все ели молча. Дождь так барабанил по крышке, что всё равно друг друга было не слышно.

– Льёт ещё сильней, – едва ли не выкрикнул Под.

Хомили наклонилась к нему и спросила, стараясь говорить как можно громче:

– Ты не думаешь, что с ним случилась беда?

Под покачал головой.

– Он вернётся, когда перестанет лить. Надо просто запастись терпением.

– Чем запастись? – выкрикнула Хомили, перекрывая шум ливня.