Добыча тигра

Правда, любая атака с моря обязательно провалится. У подножия отвесных скал не было места для высадки, кроме крошечного причала, и тяжелые плавучие боны были натянуты через маленькую бухту к северу, где Ангрия держал свой флот на якоре. Коралловые рифы уходили далеко в море, показываясь над водой во время прилива, так что любой корабль, пытавшийся обстрелять замок, подвергался бы постоянной опасности.

Со стороны суши оборона тоже была грозной. Мыс сужался до узкой горловины земли перед воротами замка, делая плотный подход, который был хорошо прикрыт фальконетами и другими пушками на стенах. Рощи колючих деревьев каларги густо росли перед стенами - они не только мешали атакующим, но и их упругие ветви поглощали большую часть пушечного выстрела. Железные шипы длиной в четыре фута торчали из ворот, чтобы противостоять излюбленной индийской тактике использования слонов в качестве тарана.

Но никаких попыток расширить оборону дальше не предпринималось. Невысокий холм возвышался на полмили вглубь острова, открывая над фортом господствующее огневое поле. Ангрия поставил там небольшую сторожевую башню, но в основном для того, чтобы следить за кораблями в море. Кавалерия Шахуджи легко преодолела его, вытеснив защитников и заняв вершину холма, где его люди теперь рыли огневые позиции и устанавливали батарею девятифунтовых орудий "Пустельги". Теперь же они продолжали обстрел днем и ночью, дюйм за дюймом открывая брешь.

Том молился, чтобы этого оказалось достаточно.

Внизу, на пристани, выступавшей из мыса, рыбаки выгружали улов из своих лодок. Осада позволила им повысить цены, и по обе стороны стен появились нетерпеливые покупатели. Каждое утро лодки толпились у причала, как птицы на свежевспаханном поле, а грохот орудий напоминал отдаленный гром.

Он превратился в такой постоянный фоновый хор, что Кристофер, наблюдавший за разгрузкой, уже почти не замечал его. Брызги окатили его лицо, когда волна разбилась о камни у причала. В открытом море он увидел парус торгового судна, медленно плывущего вдоль берега. Он почувствовал прилив разочарования от ее наглой свободы. У маратхов не было ресурсов, чтобы блокировать замок с моря, но все же Ангрия не мог выпустить свои корабли - ему нужны были их команды и пушки, чтобы защитить замок. Поэтому флот остался стоять на якоре за бумом, и местные купцы могли вести свою торговлю без страха.

Единственной причиной, по которой Кристофер приехал в Тираколу, было обещание богатства. Теперь, когда флот был прикован к якорной стоянке и не было никакой надежды на грабеж или добычу, он раздражался вынужденной бездеятельностью и нищетой.

Он знал, что был не единственным человеком, который чувствовал то же самое. Многие пираты начали жаловаться, сначала тихо, но теперь все громче и громче. Они знали, что маратхи не возьмут замок – он был неприступен, в конце концов, и они не могли голодать, пока их запасы можно было пополнить морем, – но им не нравилось терять средства к существованию, пока длилась осада.

Кристофер решил что-нибудь предпринять.

Большинство рыбаков уже отчалили, возвращаясь на свои рыбацкие угодья за очередным уловом, который они собирались вечером отвезти к маратхам. Для них война была всего лишь коммерческой возможностью. Бочки с рыбой были погружены на кран, который поднял их вверх по стенам замка. Кристофер задержался, болтая с лодочниками, а пираты тем временем вернулись на свои места в стенах замка.

Когда они ушли, Кристофер отвел одного из рыбаков в сторону. Он знал, что может доверять этому человеку: всю прошлую неделю они разрабатывали план, по которому Кристофер позволял ему завышать цену за рыбу, и они вдвоем делили дополнительную прибыль. Теперь Кристофер повел его к месту у подножия утеса, где разбивающиеся волны заглушали их разговор.

- ‘А потом ты поедешь в лагерь маратхов?’

Рыбак кивнул.

- ‘Я хочу, чтобы ты передал им мое послание.’

Кристофер сказал то, что должен был сказать, и заставил рыбака повторить это дважды. Он не осмеливался доверить это бумаге.

- ‘Если тебя поймают, я буду все отрицать. Если ты предашь меня, я найду твою семью и выпотрошу их всех по очереди, как одну из твоих рыб. Ты меня понимаешь?’

Рыбак задрожал. Кристофер улыбнулся и похлопал его по плечу.

- ‘Если все пойдет хорошо, мы поделим прибыль, и тебе никогда в жизни не придется забрасывать еще одну сеть.’

В ту же ночь Шахуджи позвал Тома в свою палатку. Это было великолепное сооружение, как и подобает королю, с множеством просторных комнат, задрапированных шелковыми портьерами и обставленных мебелью из золота и красного дерева. По углам тлели курильницы с благовониями, чтобы не мешала вонь лагеря. Внутри можно было почти забыть о том, что ты вообще участвуешь в кампании – если не считать звуков выстрелов. Каждый раз, когда стреляла пушка, стены дрожали, а на подносах гремели золотые тарелки и кубки.

- ‘Как продвигается осада?- спросил раджа.

- ‘Мы расширяем брешь, - ответил Том. - ‘Это медленная работа – стены местами достигают пятнадцати футов в толщину – - но артиллеристы уже ломают их.’