Добыча стрелка Шарпа

Он открыл наугад одну из дверей и оказался в элегантно обставленной гостиной с выложенным белым мрамором камином, вид которого вызвал неприятные воспоминания о путешествии по дымоходам в доме Сковгаарда. Из окон открывался вид на лужайку со спящей женщиной, и Шарп, раздвинув плотные шторы, некоторое время смотрел на нее. Кто она такая? Кузина Лависсера? Быть его бабушкой женщина не могла – слишком молода. Возле кресла стояло что-то, напоминающее мушкет, но потом, приглядевшись, стрелок понял, что это костыли. Прижатая корзинкой для рукоделий, трепетала на ветру газета.

Итак, где Лависсер мог спрятать золото? Только не в этой комнате с мягкими стульями, толстыми коврами и забранными в позолоченные рамы картинами. Он прошел в зал. Витая белая лестница справа… за ней открытая дверь. Шарп заглянул в дверь и обнаружил небольшую гостиную, переделанную в спальню. Наверное, женщина с костылями не могла подняться по лестнице, и ей устроили постель под окном. На белом сиденье у окна стопка книг, на кровати – газеты, кожаный чемодан распух от женского белья. На крышке чемодана золоченые инициалы – «МЛВ».

«Л» могла обозначать фамилию. Лависсер? Вряд ли. Из памяти всплыла другая – Виссер. «В» – Виссер. Лависсер, Виссер, мадам Виссер. В доме Сковгаарда последняя пуля догнала кого-то, о чем свидетельствовали крик боли и кровь на полу. Женщина на лужайке… костыли…

Шарп просмотрел содержимое чемодана, но не нашел ничего, на чем стояли бы инициалы владелицы. Пролистал книги – тоже ничего. Только вот книги были на французском. По крайней мере, так ему показалось. Он вернулся к окну в гостиной и снова посмотрел на спящую женщину. Сообщница Лависсера, француженка, враг. Чтобы облазить весь дом, потребовался бы целый день, но зачем терять время, если можно спросить мадам Виссер?

Стрелок вышел в коридор, где его снова приветствовал миролюбивый пес, пересек лужайку, остановился за стулом и снял с плеча винтовку:

– Мадам Виссер?

– Oui? – отозвалась женщина, открывая глаза, и умолкла, услышав щелчок взведенного курка. Она медленно, очень медленно обернулась.

– Мы встречались на прошлой неделе, – сказал Шарп. – Это я вас ранил.

– Надеюсь, наказанием вам станут все муки ада, – спокойно ответила она. Ее английский был хорош.

Красота женщины волновала: лицо с тонкими чертами, темные волосы, глаза охотницы. Глаза, в которых вместо страха светилось любопытство. На ней было белое платье с кружевами у выреза и на кайме. Выглядела мадам Виссер столь по-женски очаровательно, что Шарпу пришлось напомнить себе слова Оле Сковгаарда, назвавшего ее безжалостной.

– Что вам нужно?

– Где золото Лависсера?

Она рассмеялась. Не притворно, но по-настоящему.

– Лейтенант Шарп, не так ли? Майор Лависсер рассказывал мне о вас, Шарп. Не самая подходящая фамилия, верно?[4]– Она смерила его равнодушным взглядом. – Вы, наверное, дрались там, на холме?

– Драться, в общем-то, не пришлось.

– Да, конечно. Представляю. Регулярные части против деревенских увальней. Чего еще ожидать? Но мой муж будет очень расстроен. Он с друзьями отправился наблюдать сражение. Вы видели их? Может быть, даже подстрелили двух джентльменов, пока резали несчастных крестьян? – Женщина неловко пошевелилась. – Почему бы вам не встать передо мной, чтобы я рассмотрела вас получше?

Шарп выполнил ее просьбу, однако винтовку опускать не стал.

Тем не менее угроза оружием не произвела на нее ни малейшего впечатления.

– Вы действительно явились сюда за золотом? Майор Лависсер, вероятно, увез его с собой, и если вы пришли только за золотом, то можете уходить.

– Думаю, оно здесь.

– Тогда вы просто глупец. – Француженка потянулась за лежавшим на столике колокольчиком, подняла его, но звонить не спешила. – И что вы собираетесь делать? Пристрелить меня?

– Один раз я в вас уже стрелял, почему бы не повторить?

– Нет, стрелять вы не станете, – твердо сказала она и потрясла звоночек. – Ну вот! Я все еще жива!

Его смущала ее красота. Шарп опустил винтовку.

– Куда я вам попал?

– В ногу. Из-за вас у меня шрам на бедре. Я вас ненавижу.

– Жаль, что не попал в голову.

– К счастью, рана хорошо заживает, – продолжала мадам Виссер. – Спасибо за беспокойство. – Она повернулась к вышедшей из дома заспанной служанке и сказала что-то на датском. Девушка поклонилась и убежала в дом. – Я послала за помощью, так что советую убраться отсюда поскорее.

Пожалуй, она права, подумал Шарп. Благоразумие подсказывало, что надо уходить, но золото манило, и найти его стоило хотя бы для того, чтобы поквитаться с Лависсером.

– Мне нужно золото, и я его найду, так что можете призывать на помощь каких угодно слуг. – Он сделал шаг вперед и дулом винтовки откинул крышку корзинки с рукоделием, под которой лежала газета.

– Думаете, я держу здесь тысячу гиней? – поинтересовалась мадам Виссер.

Шарп искал пистолет, но в корзинке лежали только какие-то бумаги и выглядевшие весьма опасно длинные шляпные булавки. Он отступил.

– Тысячу гиней? А как насчет остальных сорока двух тысяч?

Впервые с того момента, как он разбудил ее, на лице мадам Виссер отразилось замешательство.