Добыча

По правде говоря, у „Галф“ не было иной альтернативы, кроме „Шелл“. Кувейтское производство росло очень быстро, эмир настаивал на таком росте, особенно когда он видел кривые графиков производства соседних стран. Очень немногие системы могли впитать в себя такое количество нефти.“Шелл“ была практически единственная доступная система. Более того, в сделке был аспект, который, несомненно, вызовет одобрение государственного департамента. Как выразился полковник Дрейк, она была единственным вариантом, при котором „Галф“ могла оставить половину прибыли от кувейтской нефти „в полном владении американцев“. Короче говоря, вначале в „Арамко“, а теперь и в договоренности „Галф“-“Шелл“ американские нефтяные интересы на Ближнем Востоке были защищены. Что касается „Шелл“, сделка даст ей право рассчитывать на существенную часть общего нефтяного производства Кувейта и стать больше, чем долгосрочным покупателем. Как выразилось британское министерство иностранных дел, „с точки зрения правительства Ее Величества“, „Шелл“ „по своим целям и задачам является партнером в концессии“.

ИРАН

Третья из великих послевоенных сделок включала Иран. На первой стадии переговоров в Лондоне по аннулированию Соглашения „Красной линии“ в конце лета – начале осени 1946 года, представители „Джерси“ и „Сокони“ в частном порядке подняли вопрос о возможности долговременного контракта по иранской сырой нефти перед сэром Уильямом Фрейзером, председателем „Англо-иранской компании“. Вилли был восприимчивым. Как и у „Галф“, у „Англо-иранской компании“ не было необходимых средств, чтобы самостоятельно быстро построить крупную нефтеперерабатывающую и сбытовую систему в Европе, и она боялась, что будет вынесена из Европы дешевой и обильной нефтью „Арамко“.

Однако политические соображения давали „Англо-иранской нефтяной компании“ (АИНК) основание завязать долговременные отношения с американскими компаниями, таким образом обеспечив „кристаллизацию“ собственной позиции. Дело в том, что Иран находился под продолжительным и значительным давлением со стороны Советского Союза. В конце Второй мировой войны Советский Союз потребовал нефтяную концессию в Иране, а советские войска продолжали оккупировать иранский Азербайджан и после войны. Сталин не хотел выводить войска до весны 1946 года и сделал это только под сильным нажимом со стороны Соединенных Штатов и Великобритании. По правде говоря, события, ставшие известными как иранский кризис 1946 года, были первой конфронтацией „холодной войны“ между Западом и Востоком.

В начале апреля 1946 года, когда Советы наконец начали выводить свои войска, американский посол в Москве поздно вечером отправился в Кремль на личную встречу с Сталиным. „Чего хочет Советский Союз, и как далеко собирается идти Россия?“ – спросил посол. „Мы дальше не пойдем“, – был не вполне утешительный ответ советского диктатора. Затем он описал попытки Советов расширить влияние в Ираке как шаг по защите собственного нефтяного положения. „Нефтяные месторождения в Баку являются нашим основным источником снабжения, – сказал он, – они находятся рядом с иранской границей и совсем не защищены“. Сталин, ставший революционером в Баку за четыре десятилетия до этого, добавил, что „саботажники, даже человек с коробкой спичек, могут нанести нам серьезный урон. Мы не собираемся подвергать риску наше нефтяное снабжение“. Фактически Сталин интересовался иранской нефтью. Советское производство нефти в 1945 году составляло только 60 процентов от уровня 1941 года. Во время войны страна в отчаянии мобилизовала ряд заменителей – от нефтяного импорта из Соединенных Штатов до работающих на древесине двигателей для грузовиков. Вскоре после войны Сталин беседовал со своим министром нефтяной промышленности Николаем Байбаковым (который впоследствии в течение двадцати лет отвечал за советскую экономику вплоть до 1985 года, когда Михаил Горбачев снял его). Как всегда неправильно произнося его имя, Сталин спросил, что Советский Союз собирается предпринять для выправления положения с нефтью. Его нефтяные месторождения серьезно пострадали и были истощены, и перспективы вряд ли предвиделись. Как можно перестроить экономику без нефти? Усилия должны быть удвоены, сказал диктатор.