Как только гранитная твердость Калуста Гульбенкяна была преодолена и новое Групповое соглашение об „Иракской нефтяной компании“ было подписано, Соглашение „Красной линии“ прекратило свое существование, и юридическая угроза участию „Джерси“ и „Сокони“ в „Арамко“ была устранена. Это была продолжительная и мучительная борьба, посредством которой две компании завоевали право доступа к Саудовской Аравии. „Если сложить от начала до конца все переговоры, которые привели к этой сделке, то они достанут до луны“, заметил один из участников. В декабре 1948 года, два с половиной года спустя после первого обсуждения сделки, займы „Джерси“ и „Сокони“ можно было превратить в платежи, и объединение „Арамко“ могло наконец завершиться. Новая корпорация более соответствующая саудовским резервам, воплотилась в реальность. С заключением сделки „Арамко“ стала собственностью „Джерси“ и „Сокони“ так же, как и „Сокони“ и „Тексако“. И она была на сто процентов американской компанией.
Со своей стороны Гульбенкяну еще раз удалось сохранить свое изысканное творение – „Иракскую нефтяную компанию“, а также свое положение в борьбе с объединенными силами международных нефтяных компаний. Его последнее артистическое выступление позволило Гульбенкяну заработать сотни миллионов долларов. Гульбенкян прожил еще шесть лет в Лиссабоне, занимаясь бесконечными спорами с партнерами ИНК, а также написанием и переписыванием своего завещания. Когда семь лет спустя в 1955 году он умер в возрасте восьмидесяти пяти лет, он оставил три бессмертных наследства: огромное состояние, великолепную коллекцию произведений искусства и, самое главное, бесконечные судебные тяжбы вокруг его завещания и условий владения его состоянием.
Другая американская компания, „Галф ойл“, находилась в затруднительном положении на Ближнем Востоке. Являясь наполовину владельцем „Кувейтской нефтяной компании“, „Галф“ до некоторой степени находилась в напряжении из-за конкуренции со своим партнером, „Англо-иранской компанией“, особенно в Индии и на Ближнем Востоке. Где еще „Галф“ могла сбывать свою нефть? У нее была небольшая система сбыта в Европе, которая едва обеспечивала даже небольшую часть быстро нарастающей волны нефти, доступ к которой открылся в Кувейте. „Галф“ нуждалась в возможностях сбыта, в первую очередь в Европе. Поэтому полковник Дж. Ф. Дрейк, президент компании, начал искать их. Лучшее решение проблемы „Галф“ вскоре стало очевидным – группа „Роял Датч/ Шелл“. Она владела одной из двух крупнейших сбытовых организаций в Восточном полушарии, особенно в Европе. В отличие от конкурентов у нее был очень ограниченный доступ к ближневосточной нефти. Как Дрейк объяснил государственному департаменту, сделка „между „Галф“, у которой много сырой нефти и мало рынков сбыта, и „Шелл“, у которой много рынков сбыта и мало сырой нефти“, это как раз то, что надо.
Две компании разработали уникальное соглашение по купле-продаже; это было теневое объединение, которое позволяло кувейтской нефти „Галф“ перетекать в нефтеперерабатывающую и сбытовую систему „Шелл“ посредством долговременного контракта – изначально соглашения на десять лет, которое позже было продлено еще на тринадцать лет. Общий объем поставляемой нефти в период действия контракта оценивался в четверть всех разведанных „Галф“ в Кувейте запасов. В свою очередь „Галф“ обеспечит „Шелл“ 30 процентов ее потребностей в Восточном полушарии. Никто не был настолько глуп, чтобы установить фиксированные цены на такой продолжительный и неопределенный период времени. Поэтому две компании подошли к решению вопроса с новаторским решением, которое стало известно как „гарантированная сальдовая калькуляция“. Контракт гарантировал разделение прибыли пополам. Прибыль определялась как „окончательная продажная цена“ минус все затраты по доставке и производству. Графики и расчетные формулы, по которым определялась конечная прибыль, были настолько сложными, что занимали более половины объема 170 напечатанных страниц контракта.