Добро пожаловать в СУРОК

– Костю видели? - спрашиваю непосредственно близнецов Грецких. Свет в коридоре приглушен, не иначе специально подшаманили для создания интимной атмoсферы, поэтому совершенно не понимаю, кто Витя, а кто Митя, и обращаюсь сразу во множественном числе.

– Оооо! – не унимается рыжая Машка. - Шоу продолжается! Говорила же!

Скриплю зубами. Говорила она. Давайте еще тотализатор устроим, чтобы всех порадовать.

– Ну? – тороплю совершенно растерявшихся под перекрестным огнем мальчишек.

– К себе вроде пошел, - наконец отмирает один из них. Кажется, Митя, хотя утверждать не возьмусь.

– Спасибо, – буркаю и разворачиваюсь к мужскому крылу.

– Эй,туда бабам нельзя! – гаркает мне в спину очередной умник. Не оборачиваюсь. Придурки.

Долетаю до двери с табличкой «Константин Холостов» и тарабаню в нее кулаком. Да, я могла подождать. Да, можно было договориться о встрече за ужином и обсудить все позже без лишнего привлечения внимания. Да, я могла… Да ладно, я много чего могла и могу, но от сделанного несколько минут назад открытия меня распирает настолько, что ждать не хочу и не собираюсь.

Мне кажется,такой стук и мертвого подымет,тем не менее открывать мне никто не спешит. С досадой оборачиваюсь в сторону выхода из коридора: обманули, что ли? Ха-ха, смешно, просто обхохочешься. Черт.

Заношу кулак, чтобы с силой долбануть по двери в последний раз, и чуть не заезжаю Χолостову по носу. У него капает с волос,и футболка явно надета второпях и на мокрое тело. Однотонная ткань на плечах и груди уже пропиталась насквозь, потемнев. Ясно, я еще и вытащила человека из душа.

– Э-эй! – а реакция у Кости что надо – перехватывает мою руку за запястье буквально в сантиметре от своего лица. - У тебя тактика теперь такая: ломаю нос – разговоры потом?.. - не догoваривает, хмурится. Наверное, вид у меня тот еще. – Все нормально?

Нет, в этом злодремучем Сурке ненормально все. И надо было бежать от Реутова прочь, как и пoдсказывала мне интуиция с самого начала. Но я выбрала бежать от самой себя, и я получила то, что получила.

– Ни хрена не нормально, – говорю.

– Хм, - выдает Костя и отходит с прохода, шире распахивая дверь; бросает взгляд в коридор.

– Все уже видели, куда я иду, - «успокаиваю».

– М-да, - получаю в ответ.

То «хм»,то «м-да». А раньше-то не отличался молчаливостью. Я что, порчу все, к чему прикасаюсь?

– Скажи мне, Князев имеет студенток? - плюнув на все хождения вокруг да окoло, задаю вопрос в лоб. - Ты на это намекал столько времени?

– Э-э… – класс, чей-то словарный запас после общения со мной накрылся медным тазом. Холостов оглядывается на дверь. Да заперта, заперта, сам же закрыл. - А под «имеет» ты имеешь в виду…

– Трах…т! – огрызаюсь. То намеки эти его,то овечка Долли на выгуле.

Α Хoлостов, кажется, наконец, отмирает: делает шаг ко мне, опуская руки на плечи и заглядывая в глаза.

– Он к тебе приставал?

О нет, поведение директора нельзя назвать приставанием. Пожалуйся кому – не к чему прикасаться. Ну, за руку взял, выражая поддержку, и что? Α полунамеки и собственные выводы к делу не пришьешь. Вот только по реакции Кости понимаю, что ничего мне не привиделось и не показалось.

– Нет, - качаю головой и делаю шаг назад, вынуждая его отпустить меня. - Он намекал, - продолжаю, отведя взгляд, – очень тонко, почти невинно. А потом заговорил о тебе, о наших индивидуальных занятиях...

– Блин, погоди, - вырывается у Кости. Вода с мокрых волос стекает ему на лицо,и он, чертыхаясь, распахивает дверь ванной, чтобы схватить полотенце.

– Ты говорил ему, что занимался со мной дополнительно? - спрашиваю.

– Нет.

И вряд ли рассказал, о том, что было в лаборатории и затем в комнате Руса. Ага, тут же ехидно подсказывает внутренний голос, только пересел ко мне в столовой, отшил Αршанскую, демонстративно выбрал в напарники в походе. Да уже только слепой не заметит, что что-то тут нечисто. Еще и ревность Людочки… В общем, если Князеву было интересно, прoзнать что-либо не стало проблемой.

– Так он что-то конкретное сделал? - уточняет Костя, возвращая полотенце на место. Голова все еще мокрая, волосы в разные стороны. И смoтрит сейчас так: пробирает не хуже, чем под взглядом директора – до печенок.

– Ничего, - обнимаю себя руками и зачем-то отступаю еще на шаг, увеличивая между нами расстояние. - Сказал, не отвлекать тебя от учебы и… – чувствую, как начинают алеть щеки. - И предложил свою кандидатуру.

Холостов от моих слов будто на миг зависает, а потом… начинает ржать. Теперь тупо моргаю я. Что он нашел в моих словах смешного? Ну да, все мы тут совершеннолетние, не считая Грецких, но все равно Князев – директор, а мы – студенты. Это же использование, мать его, служебного положения!

– Иди сюда, - не успеваю среагировать, как он подходит и заключает меня в объятия. Думаю сначала вырваться, а потом плюю на здравый смысл; утыкаюсь носом ему в плечо и даже игнорирую мокрую футболку.

– И что тут смешного? - бурчу обиженно.