Добро пожаловать в сказку!

Я была рада видеть друга, но в душе царапнуло. На его месте так хотелось обнаружить совсем другого. Понимаю, что рыжий у себя дома, а Арон всего лишь гость, и гость ли вообще? Достаточно вспомнить, как отнеслись ко мне. Неожиданная тоска зародилась в груди. Я не видела демона всего три дня, а кажется, прошла вечность.

— Я требую объяснений! — грозный и такой решительный Кастор подошел к столу.

— Молодой человек! Вам не кажется, что Вы перешли границы дозволенного? — Ритона попытался осадить сына. — Покинь помещение! Мы поговорим позже! — он отвернулся, показывая, что разговор на этом закончен.

— Учусь у Вас, дорогой отец! — рыжий самоуверенно отодвинул стул с торца, и уселся напротив императора, поочередно сверля присутствующих глазами.

Когда наши взгляды пересеклись, он вопросительно дернул головой. Я в ответ пожала плечами, мол: «Относительно хорошо», на что он утвердительно кивнул, переводя взгляд обратно на свое семейство.

— Похоже, мой внук наконец-то повзрослел, — император нашел данную ситуацию забавной. — Давно пора было отправить его подальше от родительского гнезда. Как считаешь сын? — его улыбка была слегка натянутой. — Леди Дариэль, это скорее Ваша заслуга. Вы, явно, очень положительно влияете на личные качества этого обалдуя. Я все же был прав, выдвигая Вашу кандидатуру. Наше предложение остается в силе. Не торопитесь с ответом. Думаю, Вам хватит времени до завтрашнего утра, чтоб хорошо все обдумать. Даю слово, что Вас никто не потревожит. Тавир! Проводите нашу гостью в ее покои, — это было сказано уже в приказном тоне.

Причем в приказном для всех, потому как все присутствующие драконы одновременно напряглись, готовые броситься выполнять его приказ. Да что говорить, я сама находилась под впечатлением от его властного тона.

Тавир и Кастор встали одновременно.

— А тебя никто не отпускал. Пора поговорить уже по-взрослому, — в словах Арасила чувствовалась угроза. — Раз нашел в себе смелость ворваться сюда, так будь мужчиной. Сядь!

От слов старого дракона и мощи исходившей от него, я сама чуть ли не плюхнулась пятой точкой обратно на стул. Коленки предательски тряслись. Мне стало страшно за друга, но чем я могла ему помочь? Я лишь сочувственно посмотрела на Каса и молча удалилась из зала в сопровождении особиста. В звенящей тишине, мои шаги отражались гулким эхом от стен нагнетая обстановку еще больше. Я даже дышала через раз, пока за моей спиной не закрылись створки дверей. Разговаривать не было желания. Спасибо брюнету, что все прекрасно понял и не доставал меня. До выделенной комнаты мы дошли, не проронив ни слова, где он, так же молча поклонился, развернулся и оставил меня одну. Пару минут спустя, мой бывший конвой вернулся на положенное место возле входа.

Я искала выход из сложившейся ситуации. Бесполезно металась из угла в угол, пока мое уединение не нарушила Тамиша, принеся мне очередной поднос с едой. Девушка выглядела довольной и, смущенно, косилась в мою сторону.

— Леди! — она остановилась в паре метров от меня. — Ваше платье для завтрашнего бала уже готово. — Желаете посмотреть?

— Для какого бала, — я ухватилась за новую информацию. Возможно, там удастся встретить Арона и нормально поговорить с рыжим, а то обстановка накалялась все сильнее.

— Как это, какого? — глаза Тамиши от изумления стали огромными, словно два блюдца. При желании, я даже могла увидеть в них свое отражение. — Во дворце поговаривают, что завтра состоится Ваша помолка с господином Кастором. Все готовятся к празднику. Уже много гостей собралось, и продолжают приезжать. Мы уже с ног сбились, подготавливая гостевые покои. Вы такая счастливая… — она искренне была рада за меня.

Я чуть ли не зарычала в голос. Да что эти ящеры переростки себе возомнили?! Уже все решили, гостей позвали, а мне, значит, оставили иллюзию выбора? Да хрен им в масло! Внутри у меня все кипело, могу поспорить, что и пар из ушей валил, потому что, увидев мою реакцию, горничная поняла, что ляпнула лишнее.

— Простите, — она вжала голову и, пользуясь тем, что я еще находилась в замешательстве, быстренько сбежала.

Остаток дня я провела в гордом одиночестве. Тамиша больше не появлялась, а ужин мне принесла другая горничная. Она, не обращая на мои попытки с ней заговорить, расставила тарелки, забрала тару из-под обеда и так же молча ушла. Я попробовала выйти из своих покоев, но стража у дверей заверила меня, что не велено никого ни впускать, ни выпускать. Опять двадцать пять.