Добро пожаловать в Рай

Каролина (робко): Это современная музыка.

Габриель: О, черт. Я думала, что это географическое название. Где-то в Скандинавии, рядом с Тиролем.

Габриель роется в бумагах, достает папку с номером 103–783.

Габриель: Вы по какому делу?..

Каролина: 103-683.

Габриель: Присаживайтесь. Точно 103–683?

Каролина: Да, а почему вы спрашиваете?

Габриель: Вам назначено?

Каролина протягивает ей листок. Габриель читает, и на ее лице отражаются сначала удивление, а потом разочарование.

Габриель: А-а-а…

Каролина (с тревогой): А в чем дело?

Габриель: Никогда не стоит недооценивать некомпетентность руководства.

Протягивает папку Каролине.

Каролина (читает): 103… 783?

Габриель: Опять путаница.

Каролина: И отложить это нельзя, я полагаю?

Габриель: Пф-ф… У меня с утра уже тридцать новых поступлений. Что ж, тем хуже. Будем разбираться сами. Вас как зовут?

Каролина: Каролина.

Габриель: Адвокат или прокурор?

Каролина: Адвокат.

Габриель: Чем занимались раньше?

Каролина: В смысле?

Габриель: В последней жизни.

Каролина: А. Ну… Я была женщиной. Родилась во Франции, в Альби. В 1922 году. Умерла в Фон-Ромё, в 1957-м.

Габриель (мечтательно): 1922–1957… Целая жизнь заключена в этом тире между двумя цифрами. Вход и выход. А мы заполняем то, что внутри. Рождаемся, плачем, смеемся, едим, испражняемся, двигаемся, спим, занимаемся любовью, ссоримся, говорим, слушаем, ходим, сидим, лежим… и умираем. Каждый считает это чем-то уникальным, из ряда вон выходящим, но на самом деле у всех одно и то же.

Каролина: Если так на это посмотреть, выглядит не очень привлекательно. Но ведь полно нюансов, в которых и заключается поэзия каждой отдельно взятой жизни! Любой случай нужно рассматривать сам по себе.

Габриель: Хм-м… (Задумывается, перебирает страницы.) Франция между 1922 и 1957 годами? Значит, вы были свидетельницей Второй мировой войны? Наверное, это было ужасно? Я только вчера думала об этом, в связи с прибытием Жан-Клода Бриали… Его встречали генерал де Голль и Черчилль. Вы в курсе, что они друг друга терпеть не могут?

Каролина: Но они же были союзниками!

Габриель: И тем не менее.

Каролина: После войны я вышла замуж, у меня было двое детей. Потом я развелась.

Габриель: Развелись?

Каролина: Мой муж был идиотом. Из тех, кто всегда прав. Из тех, кто всё всегда знает, но ничего не понимает.

Габриель: Обычный мужчина…

Каролина смеется.

Габриель: А как вы умерли?

Каролина: Автомобильная авария. На узкой горной дороге в Пиренеях у меня отказали тормоза. Я ошиблась, оценивая скорость и расстояние.

Габриель: Все как обычно. А почему вы не выпрыгнули на ходу?

Каролина: При скорости девяносто километров в час? Для этого надо быть самоубийцей.

Габриель: Какая глупая смерть.

Каролина: Ну, когда я смотрю на своего клиента (указывает на правую сторону сцены), мне кажется, что удачных смертей вообще не бывает. Можно лишь стараться как можно дольше оставаться в живых. А вы?.. Что стало причиной вашей смерти?

Габриель: Львы.

Каролина: Вы были дрессировщицей в цирке?

Габриель: Нет, мученицей.

Каролина (с изумлением): Есть такая профессия?

Габриель: Я родилась в Древнем Риме, в 7 году нашей эры. А умерла в новолуние, зимой 68.

Чувствуя искреннюю заинтересованность Каролины, начинает рассказывать, откинувшись на спинку кресла и мечтательно глядя в потолок.

Габриель: Мой отец торговал рабами в самом центре Рима. Продавал в основном египтян.

Каролина (ошарашенно): Неужели?

Габриель: Мама работала вместе с отцом. Она занималась особыми заказами. (Доверительно понижая голос.) Кастрацией! Кастрированных рабов потом продавали в гаремы как евнухов.

Каролина (в ужасе): Не может быть!

Габриель: Да-да. Раба сажали на стул с дыркой посередине, их причиндалы свешивались в эту дырку, и мать ударяла по ним двумя кирпичами.

Каролина: Но это же очень больно!

Габриель: Вовсе нет! Главное вовремя убирать большие пальцы.

На лице Каролины появляется гримаса отвращения.

Каролина: Это были варварские времена.

Габриель: И не говорите. Люди тогда вообще не мылись. А сколько мух было на городском рынке!.. (Выражение ее лица меняется.) Однажды друг пригласил меня послушать одного типа из какой-то секты. Символом у них была рыба.

Каролина: Рыба? Это были первые христиане!